— Может быть и оно, — не стал отнекиваться Тодзи, едва заметно щурясь от закатных лучей солнца, выглянувшего из-за накативших под вечер облаков. — Но уверен, немного практики и я бы показал класс!
— Конечно-конечно! — сарказма в голосе парня хватило бы на пятерых.
Учитывая тот факт, что Хёдо поставил в противники дяде самых лёгких ботов, которые в стоячую цель попадали лишь по чистой случайности, то Шидо-сану потребовалось бы крайне много тренировок, чтобы выйти на минимальный уровень.
— О, я так понимаю, церковь особой популярности тут так и не обрела? — неожиданно поинтересовался мужчина, смотря в сторону потрёпанного здания на вершине холма, полностью меняя тему предыдущего диалога.
Иссей проследил за его взглядом и пожал плечами.
— Были какие-то попытки, но народ не сильно заинтересовался. Если не ошибаюсь, она пустует уже несколько лет.
— Не против, если мы заглянем внутрь? — предложил дядя.
— Опоздать не боитесь?
— Времени достаточно, — качнул головой мужчина. — Всяко лучше, чем сидеть и ждать рейса.
— Как знаете, — по итогу сдался Иссей, пожимая плечами.
Почему-то Хёдо начал испытывать непонятную усталость, растекающуюся по телу и собирающуюся в районе висков, вызывая резкие уколы боли.
Говорить совершенно не хотелось, даже больше: парень понемногу приходил к выводу, что лучше бы согласился на первоначальное предположение дяди и остался дома. В конце концов, не обязательно же провожать его до самого вокзала?
Вместе с этим, появился вопрос о причинах возникновения подобного состояния. Ведь дело явно не в физической вымотанности, в этом плане Иссей мог быть уверен на сто процентов. Складывалось ощущение, будто бы он эмоционально опустошён. Но почему? Буквально полчаса назад всё было совершенно иначе.
Стараясь не показывать внешне собственное состояние, Хёдо попытался отвлечься от подзуживающей мысли послать всё лесом и просто развернуться на сто восемьдесят градусов, да вернуться в родные стены комнаты.
Самое неприятное заключалось в том, что и дядя продолжал молчать, судя по всему, не собираясь начинать разговор. Судорожно перебирая все возможные темы, которые хоть немного подошли бы в контексте прошлых бесед или казались не слишком глупыми, парень невольно огляделся, в поисках подсказки.
— Шидо-сан, — как он не подумал об этом раньше? Это же просто идеально! — Я никогда не спрашивал одной вещи. Почему вы решили стать священником?
Тодзи замедлил шаг, поворачиваясь в сторону племянника и растерянно улыбнулся.
— Ох, очень… неожиданный вопрос. М-м-м, — мужчина сделал паузу и, шумно выдохнув, продолжил. — Наверное, в большей части, это связано с тем, что в подростковом возрасте я хотел быть учителем. Воспитание детей, наставление их на путь истинный. Конечно, в то время больше это имело более эгоистичный оттенок, мол, потом они будут говорить, какой у них отличный преподаватель, как он им помог.
Дядя издал смешок.
— Однако в старших классах ко мне пришло очень неприятное осознание, изменившее мой путь.
Судя по возникшему молчанию, здесь Иссею нужно было задать очевидный вопрос, что он и сделал, едва сдерживаясь, чтобы не поморщиться от очередной вспышки головной боли.
— Какой же?
— Я абсолютно не способен передавать научные знания. Точнее, — Шидо-сан рассмеялся. — Ты можешь представить себе учителя, который школу-то закончил с трудом? Вот такие дела.
— И это послужило причиной вашего ухода в церковь? — недоумённо поинтересовался Хёдо.
Качнув головой, Тодзи вздохнул.
— Нет. В тот момент, когда я понял, что моя мечта под угрозой, меня накрыла волна уныния. Как же так, я ведь столько об этом думал, строил планы, а тут, бац, и всё идёт крахом. На этом фоне я стал чаще уходить из дома по вечерам и просто прожигать свою жизнь в попытках понять, что делать дальше. И, скорее всего, так бы продолжалось до самого конца, но тут…
Он вновь издал смешок и поднял голову в сторону церкви, всё также возвышавшийся на холме.
— Знаешь, там и тогда было малолюдно. Католическая ячейка Куо никогда не обладала большим количеством прихожан, от силы человек десять-пятнадцать. Из-за этого шанс встретить кого-то знакомого сводился почти к нулю, так что я частенько туда забредал в поисках тишины и спокойствия, где мне никто не мешал бы предаваться рефлексии. Однако, Господь, видимо, следил за мной, ибо иначе эту встречу как провидением Его это назвать нельзя.