Она запрокинула голову, смотря на Хёдо, хитро улыбаясь.
— Кстати, у тебя уже волосы в носу, — её неожиданный комментарий заставил парня замереть, а потом тихо рассмеяться. — Что?
— Да нет, ничего, — приобняв Сато за плечи, парень приподнял её в воздух, разворачиваясь к главному зданию Академии. — Только вот зубы мне заговаривайте, сказали будете ждать их в кабинете — значит уже нужно идти.
— Ты испортил возможность прекрасного романтического момента.
— Конечно-конечно, — закатил глаза Хёдо, мягко подталкивая главу в сторону школу.
Хотя мысль о том, что они являются единственными разумными людьми в комитете, вызывала истерически-безумный смешок.
— Итак, я жду ваших объяснений, — Фумико сидела во главе стола, сложив руки на груди, и сверлила взглядом Цубасу с Сюлан.
Иссей безмолвно возвышался за спиной главы, мысленно довольно потирая руки. Из-за этого инцидента у него появилась возможность слинять с торжественной части фестиваля, за что он был даже немного благодарен провинившейся парочке. Не то чтобы он когда-то озвучит это вслух.
Девушки, кое-как приведя себя в порядок, злобно зыркнули в сторону Хёдо. Кажется, своими действиями он нажил себе врагов.
Какая жалость.
— Мы не сошлись во мнениях, — спустя минуту молчания, буркнула Сюлан, на что Юра согласно кивнула.
— Это по какому же такому вопросу, раз вы устроили подобную сцену на глазах учеников? Или вам вообще плевать на репутацию дисциплинарного комитета? Я не понимаю, девушки, — Фумико наклонилась вперёд. — У вас реально не хватает мозгов понять, что такие действия могут улететь в ваше личное дело? Вам сколько лет? Десять? Двенадцать?
Юра и Пин переглянулись, словно мысленно обсуждая что-то между собой, после чего напарница Иссея медленно проговорила:
— Это личное. Да, виноваты, больше не повторится, — и она тут же нахмурилась, услышав короткий смешок со стороны Хёдо.
— Четвёртый случай за месяц, Цубаса. Четвёртый. Худшее количество, понимаешь? — парень хмыкнул. — У нас после третьего уже идёт исключение.
Конечно, речь шла о более серьёзных проступках, включающих тяжёлые телесные или порчу имущества в особо крупных масштабах, но Хёдо имел веские причины верить, что его коллега по “цеху” свод правил Академии в глаза не видела.
А вот он его помнил прекрасно — особенно после того, как сэмпай красиво его запихнула в этот дивный комитет. Плюс, так, чисто для справки, стало интересно: насколько далеко он может зайти, если вспомнит про свои старые привычки. Как-то всколыхнул давнишний перфоманс Санджи ностальгию в его сердце.
— И что ты предлагаешь? — Юра с вызовом посмотрела на него.
— Я? Ничего, — Иссей улыбнулся. — Решать будет глава. Свою часть я уже выполнил.
Напоминание об их “мокром” позоре явно всколыхнуло не самые лучшие чувства в китаянке, судя по тому, как она попыталась приоткрыть рот. Но или разум решил на пару минут взять контроль, или ещё какая причина — она ничего не сказала.
— Итого, что мы имеем. Вы поцапались по личному поводу, в очередной раз устроили сцену и раскаяния я в вас также не наблюдаю, — Фумико опустила голову на выставленную ладонь.
Сато задумалась, равнодушно смотря на сидящих перед ней девушек. Спустя некоторое время, она цокнула языком и повернулась к Иссею:
— Подавать заявление на исключение? — вопрос был задан настолько скучающим тоном, будто бы глава интересовалась у него: с маслом ему бутерброд или с майонезом.
Цубаса и Сюлан едва заметно вздрогнули, слегка побледнев.
Встретившись с сэмпай взглядом, Хёдо честно попытался заметить, шутит она или нет, однако ту самую “искорку озорства”, которую умудрялся видеть каждый второй герой, найти у него не вышло. Поэтому решил ответить как советовала логика.
— С одной стороны, это явно скажется на их жизни и, возможно, позже они будут нам благодарны за подобный урок. Если смотреть с другой, то всё хуже, — парень хрустнул пальцами, окончательно формируя ответ в голове. — Во-первых, нам придётся искать новых членов комитета. Во-вторых, это отбросит тень как на нашу структуру, так и на школу в целом. В-третьих, несмотря на столь нелицеприятное поведение на публике, их действия пока что ещё не нанесли серьёзного ущерба кому-либо.