- Значит, все правда, государь! - вскрикнул Зиирх в темноте.
Эверонт знаком повелел ему молчать.
- Он уже здесь? - глухо и взволнованно повторил он, обращаясь к вёльве.
Мееральда тихо рассмеялась скрипучим зловещим смехом.
- Он знает, что ждет его, - проговорила она, дрожа все сильнее, словно в лихорадке, - Ибо опередили тебя, владыка обратившихся. Он вооружен предостережением и скрылся из глаз. Но есть знаки. Они выдают!
- Как узнать его? - нетерпеливо воскликнул Эверонт, делая шаг к вёльве, но она вновь выставила ладонь вперед, отодвигая его.
Ее дрожь вновь превратилась в судорогу, она задыхалась, словно за ней гнались.
- При нем змей... Черный змей Бломовенда...по нему узнаешь, - прохрипела она из последних сил, - книга говорит - много горя, много бед... Корабль отплыл из страны Хааль... на нем много свободного места...
Голос пророчицы прервался. Ее голова бессильно опустилась на грудь, она качнулась и упала на кровать. Зиирх вскрикнул и бросился к дочери. Он хлопнул в ладоши, и из-за двери выбежала гоблинка. Они вдвоем захлопотали над потерявшей сознание девочкой. Эверонт же стоял неподвижно. Он обхватил себя руками за плечи, словно старался унять, охватившую его дрожь. Его бесцветные глаза сверлили темноту, будто пытаясь что-то разглядеть за ней.
- Оставьте ее, - сказал он, наконец, очнувшись от раздумий, - Она проспит долго. Пойдем, Зиирх, ты нужен мне. Попроси герцога Маранорка открыть нам доступ к колдовским книгам его прабабки Барморк. Я должен знать, как выглядит Бломовендский змей.
Глаз змеи остро блестел, переливаясь на свету гранями маленького черного алмаза. Ее серебряное тело было покрыто чернеными рунами. Оно извивалось, трижды охватывая указательный палец, хищно обвиваясь вокруг него. Хвост змеи смотрел в сторону ладони, а ее голова - в сторону кончиков пальцев. Несколько секунд Юн с любопытством разглядывал змею, потом Орн повернулся во сне, положил руку под голову, и кольцо скрылось из поля зрения. Демон сладко дремал, откинувшись на высокую спинку стула, и ни необходимость спать сидя, ни посторонний шум не были ему помехой. Глядя на него, молодой чародей подавил вздох зависти. Сам он сидел напротив демона за столом у окна, подперев рукой щеку, и уныло разглядывал давно уже надоевшую общую комнату постоялого двора "Упрямый мул". На постоялый двор Восточный Колдун со спутниками прибыли утром, еще затемно, и застряли здесь из-за сильного снегопада. День уже клонился к вечеру, а выбраться наружу не было никакой возможности. Снежная буря закрутила вихрями небо над горами страны Пан и занесла сугробами тракт на перевале Троллья тропа. Колдун и его друзья вынуждены были ожидать улучшения погоды на постоялом дворе, в котором совершенно не было свободных комнат. "Упрямый мул" был до самого чердака наполнен путниками, укрывшимися от бури. Снегопад застал в дороге купеческий караван гномов, возвращавшихся во владения короля Эладока из Южной Аладании, с которой Подземный народ наладил после войны торговые связи. Купцы Эладока, выгодно обменявшие у людей оружие и доспехи на меха и шерсть, наводнили постоялый двор так, что негде было яблоку упасть. Гномий говор и гулкий звук степенных шагов раздавался повсюду, мешая Колдуну не то что спать, даже думать. Зато Нок пребывал в радостном оживлении. Он тут же пристал к компании земляков, в которой немедленно отыскалась пара его дальних родичей, потому что все гномы, как известно, друг другу ближняя или дальняя родня. Разузнав новости о житье-бытье в королевстве Эладока, Нок поставил всем землякам выпивку к огромной радости хозяина постоялого двора. И теперь общая комната была полным-полна подвыпившими гномами. Сам Нок восседал в центре за большим столом в месте в Евгленом, который ничуть не чурался компании горняков, полностью одобряя их простецкие ухватки и прямую грубоватую манеру речи. Они ели мясо, пожаренное на углях, кружками поглощали эль и были вполне довольны задержкой в пути. Колдун же, отсидевший все мягкие места на деревянном стуле и ошалевший от мелькания снега за окном, с досады не знал, куда себя деть. Он завистливо поглядывал на гномов и Евглена, стучавших кружками по столу с требованием подлить эля, и на безмятежно задремавшего демона.
- Когда же кончится снег? - между тем спросил Евглен, глядя в окно.
- Да пусть не кончается, - беспечно махнул рукой один из купцов-гномов и похлопал молодого воина по плечу, - Хорошо сидим.
Его спутники одобрительно загомонили. Восточный Колдун досадливо поморщился. Спящий демон и бровью не повел. Его светлокожее румяное лицо было безмятежно.
- А сладко дрыхнет этот эльф, - скосив глаза на спящего, заметил все тот же гном, - Его и рев дракона не разбудит.
Юн завистливо покосился на мнимого эльфа и под столом пнул его ногой. Демон наморщил лоб, потянулся и нехотя открыл глаза.
- Чего ты брыкаешься, чародей? - сонно щуря глаза на свет настольных ламп, спросил он.
- Мне скучно, - капризно ответил Юн, - Поговори со мной, господин Эзельгер.
- Иди к нам, и ты не будешь скучать, господин Юн, - окликнул его разговорчивый гном и сделал рукой приглашающий жест, - В хорошей компании время летит быстрее.
- Пусть и Эзельгер идет к нам, - смущенно помявшись, предложил Нок.
- Мне отсюда лучше видно и слышно, - видя замешательство друга, великодушно отказался Эзельгер и подтолкнул Юна в плечо, - Иди-ка выпей, Колдун, а то ты совсем скиснешь.
- Я хочу скорей отсюда выбраться, - проворчал Юн, - Нам давно уже пора быть в Аструме.
- Тогда пойдемте под горой, - с воодушевлением предложил Нок, - В королевстве Эладока самые удобные и короткие дороги.
- И мы застрянем в этом королевстве на веки вечные, - насупившись, добавил Юн, - Знаю я, каково забредать к гномам на огонек. Они так любят принимать гостей, что удерживают их долго-долго. Сядешь с ними пировать зимою, а выйдешь уже по весне. Нет уж, подождем, пока не кончится буря.
- Если ты хочешь навестить родню, Нок, - начал Эзельгер.
- Нет, - сразу же решительно отказался гном, - Я обещал, что не покину тебя. Раз ты едешь в Аструму, то и я еду туда же. А ты не выдумывай, чародей. Плохо ли тебя принимали в стране Диноель у короля Тарадока?
- У Тарадока, - повторил Юн и мечтательно вздохнул, - Какие у него подавали пироги с мясным фаршем! Но это не меняет дела: мы не пойдем к гномам, у нас нет времени. У меня важное дело в школе волшебства, и если этот проклятый гадкий снег сию минуту не кончится, я разгневаюсь и сотру эти проклятые гадкие горы в порошок!
Он топнул ногой, и снег как по волшебству прекратился. Ветер стих, и над горами повисла тишина. Шумные гномы примолкли и в благоговейном испуге воззрились на Восточного Колдуна. Хозяин постоялого двора выронил из рук кочергу, которой поправлял поленья в очаге. Даже невозмутимый Эзельгер оторопело смотрел на Юна.
- Это не я! - смутившись под многочисленными испуганными взглядами, пролепетал молодой чародей.
Дверь постоялого двора распахнулась, и в клубах морозного воздуха появилась фигура в меховой накидке и остроконечной чародейской шапочке.
- Ух и холодно! - сказал вновь прибывший, потирая ладонью о ладонь, - Нельзя ли чашку горячего чая с дороги, хозяин? Я спустился с самой вершины горы Ар, чтобы забрать с собой гостей госпожи Арлы Кан. Ей стоило немалых усилий утихомирить бурю. Теперь мы сможем лететь по воздуху прямо в Аструму.
Увидев, что перемена погоды объяснилась, гномы успокоились и продолжили галдеть. Хозяин постоялого двора лично поднес приезжему чародею чашку с дымящимся горячим чаем. Отхлебнув из нее, чародей огляделся по сторонам и заметил Юна, удивленно замершего в кресле у окна.
- Ах, ваша светлость, вот и вы! - молвил чародей, поклонившись, - Мне велено вас доставить в замок. Собирайтесь, пока ветер опять не сменился, а я пойду отдам приказ кучеру, чтобы он готовил быков и повозку.
Чародей поставил недопитую чашку на стол, завернулся в меха и вышел обратно на улицу. Юн посмотрел на Эзельгера широко вытаращенными глазами.