– В этом вопросе я полностью солидарен с отцом. Зверолюди вряд ли когда-нибудь смогут стать полноценными членами нашего общества. Осознанность – главное преимущество людей. Те, кто руководствуется инстинктами и не может их контролировать, – опасны. Это нужно понимать. Определенная степень контроля и ограничений необходима для создания безопасной и благополучной среды.
– С этим сложно не согласиться. Перейдем к главному вопросу этого вечера, который интересует многих наших зрителей. Кристофер, скажи, ты уже успел найти спутницу или только в поисках?
Вопрос вызывает веселый хохот. Кристофер качает головой и мило улыбается Миранде:
– Боюсь, что не успел. Все еще одинок.
– Ох, так у наших зрительниц есть шанс!
За этим вопросом следует еще тысяча: про идеальную женщину, представления о семейной жизни и другие глупости, которые сам Кристофер важными не считает. Как, впрочем, и доступными для него.
Кристофер уходит за кулисы и оттягивает пальцами галстук, расслабляя узел. Приветливая улыбка сползает с его лица. Дружелюбное выражение исчезает, вместо него появляется холодная мраморная маска. На сцене звучит бодрый голос: «Спасибо за интервью, Кристофер. Это был Кристофер Олдридж на шоу „Ночное откровение с Мирандой Алмонд“, то есть со мной. Смотрите нас каждый вторник ровно в 21:00».
Ассистент приносит стаканчик с кофе. Кристофер берет его в руки, обжигая пальцы, делает глоток прямо по дороге к выходу. Неожиданно он останавливается, морщась.
– Что за гадость ты мне притащил, скажи на милость? Как это вообще можно пить?
Кристофер раздраженно вздыхает, впихивает стакан в руки ассистента, и напиток расплескивается, пачкая чужую белую рубашку. Олдридж этого как будто и не замечает, продолжая идти вперед.
– Еще раз принесешь что-то подобное – будешь уволен.
– Да, мистер Олдридж. Простите, этого больше не повторится.
Кристофер не отвечает: из кармана раздается звонкая трель, и он смотрит на экран телефона, на котором высвечивается – Кэрол Боттерил. Секретарша отца, которую его старший сын терпеть не может, но ему приходится держать себя в руках. Он поднимает трубку и произносит сухое «Слушаю», закатывая глаза. Из трубки звучит женский голос, и тон у него совсем не такой, какой должен быть у секретарши: чуть издевательский и надменный.
– Кристофер. Твой отец просил меня напомнить о том, что сегодня он будет ужинать дома и к шести ты уже должен быть там.
Кристофер хочет съязвить, что напоминать можно только тогда, когда кто-то о чем-то знал и забыл, а он, вообще-то, даже не в курсе. Как будто она специально не стала предупреждать его заранее. Что ж, вполне возможно, так и есть. Кристофер бросает короткое «Понял. Скоро буду» и вешает трубку, не дожидаясь ответа.
Улица встречает его оглушительным шумом. Около здания телестудии множество людей, машин. Кристофер кидает короткий взгляд на небо. Чистое, без единого облачка. Как можно было испоганить такой день чем-то вроде семейного ужина? Долго он об этом не думает – выбора все равно нет.
Он кидает быстрый взгляд на запястье, чтобы проверить время. На часах пять минут шестого. Олдридж кривит губы и забирается в машину.
– Домой, и желательно побыстрее. В шесть мы должны быть на месте.
Водитель молча кивает, и автомобиль трогается. Блаженная тишина окутывает салон. Кристофер трет пальцами виски. Это шоу высосало из него все силы, особенно Миранда, которая вилась вокруг него, словно змея. В том числе и до самого шоу. Благо после он успел сбежать прежде, чем настырная женщина освободилась.
Кристофер достает из кармана небольшой пузырек, вытряхивает из него таблетку и глотает насухую, без воды. Он так давно их принимает, что вода ему не нужна: привык. Хорошо, когда она была, но сейчас такая роскошь оказалась недоступна.
Олдридж включает телефон, решая отвлечься на новости. Беспокойство пожирает изнутри, вытачивая в его груди дыру, и идея сосредоточиться на тексте сначала кажется удачной. Потом он понимает, что в действительности это не работает, так что он убирает гаджет обратно в карман, упираясь взглядом в потолок авто. Он не в состоянии прекратить считать минуты. Машина двигается слишком медленно, и от этого к беспокойству примешивается раздражение.
– Ты можешь не плестись как черепаха? Что непонятного в слове «побыстрее»?
Кристофер повышает голос и пинает кресло спереди. Водитель оборачивается и извиняющимся тоном произносит:
– Простите, мистер Олдридж, тут пробка. Полиция перекрыла дорогу.
Кристофер отстегивается и выглядывает в промежуток между сиденьями, чтобы убедиться: все очень и очень плохо. Нервно смотрит на часы. Те безжалостно показывают половину шестого. Кристофер тихо ругается и снова смотрит вперед.