– Нет, нельзя выдерживать такие нагрузки на работе! – сказала она сама себе. – Если пошли галлюцинации и видения с самооткрывающимися дверьми, то что будет во время зноя, в середине лета?.. Скорее бы отпуск! Надо отдохнуть, а потом, может, есть смысл – поменять работу…
Младшая хозяйка квартиры подошла к двери ближе. Невероятно: было и вправду не заперто! Но ведь она абсолютно точно знала и отлично помнила, что вчера собственноручно закрывала эту дверь! Кто же сейчас ее открыл?.. Пришельцы с НЛО? Бестелесные дУхи?..
– Может, мне стоит на недельку взять больничный и подлечить нервы? – растерянно, почти в трансе от всего пережитого, пробормотала Галия, стараясь в это самое время внимательнее наблюдать за самой собой, как она закрывает дверь на ключ. – Нет, пока нельзя – «на носу» летняя сессия! Ох, что же будет?..
8
Историк Галия Нуриевна старалась не осуждать своих коллег, преподавателей института экономики, за то, что некоторые из них, имея невысокую зарплату, во время сессии порой брали вознаграждение со студентов за зачеты и высокие оценки. Но она сама никогда так не делала. Она была принципиально, неизменно неподкупной.
Избалованным детям, лоботрясам и тунеядцам, это не нравилось. Некоторые из них, рассчитывавшие «купить» высокие баллы, отлично знали характер этого преподавателя. Валентин Шуриков, третьекурсник из отделения международной экономики – парень добрый, но к познанию истории малоспособный, старался, как только мог, и без претензий неизменно получал у Кадыровой не самые высокие баллы. Но будущего работника крупного ведомства Наргизу Алимову, которая не жаждала хорошо учиться, такие же непривлекательные результаты в зачетке совершенно не устраивали! Как и ее сокурсника Федора Артемьева, сына совладельца процветающего СП. А потому четвертую сессию подряд Наргиза и Федор постоянно оказывали на Галию Нуриевну моральное давление, хамили и даже угрожали, всеми правдами и неправдами принуждая ее ставить в их зачетки самые высокие оценки.
Преподаватель Кадырова отказывалась, а юные мажоры шантажировали ее через своих родителей, пользуясь их социальным статусом и авторитетом.
– Все равно вы сделаете так, как хочу я! – начальственным тоном заявил Галие Нуриевне Федор в самый разгар сессии. – А если не согласны, то мой отец вам такую жизнь устроит – мало не покажется!!! Быстро вылетите из института, обещаю вам! Для нас это не сложно.
– Пожалуйста! – невозмутимо ответила ученику Галия Нуриевна. – Я и сама хотела отсюда уходить. Легко найду вакансию историка в другом вузе.
– В том-то и дело, что не найдете! – злобно пригрозил Артемьев. – Репутацию вашу мы как следует подпортим! Нигде себе работу не найдете. Разве что уборщицей!
Все озлобленные ребята хором захохотали, издеваясь над преподавателем.
– Я вас не боюсь, – тем не менее гордо и холодно бросила в лицо Артемьеву Галия.
Но при всем хладнокровии и всей сдержанности она чувствовала внутри себя дискомфорт. Ей был очень неприятен такой тон ее студентов.
«Пока я не поставлю им хорошие оценки, – думала она, – эти «сынки» и «дочки» не отстанут. Они будут ходить за мной по пятам и досаждать. Может быть, также продолжат поливать меня грязью и унижать при других студентах, а покоя – точно не дадут. А если я, будто бы уступив, возьму их зачетные книжки и поставлю, как и собиралась, низкие оценки, какие эти студенты заслуживают, тогда скандалов и проблем не оберешься».
Наргиза и некоторые другие пытались тайком подложить ей в сумку или на рабочий стол деньги. Не получилось: нашлись свидетели, которые ей тут же об этом сообщили, так что «диверсия» была вовремя остановлена. И все же, видя настойчивость подпорченных коррупцией студентов, Галия не знала, что делать дальше, как ей решить эту проблему.
И вдруг, с 15 июня, то есть много позже случая на уроке истории, который вела Галия Нуриевна у маркетологов, с ожившими предметами и с внезапным загадочным преображением студентов, на факультете вновь начало происходить что-то необычное и для всех непонятное. Предметы начали то исчезать, то неожиданно появляться. Обычные вещи стали парить в воздухе, как НЛО, без посторонней помощи двигались столы и стулья. Чудеса, правда, случались далеко не везде – по непонятной для всех причине тем или иным образом они были связаны… с кафедрой истории и лично с Галией Нуриевной! Это вызывало немалое удивление у всех, кто работал или учился в вузе и слышал об этом.