Я сжала губы, чтобы не ухмыльнуться.
— Возможно, я даже буду играть на второй базе. Оденься соответственно.
Я фыркнула, не в силах больше сдерживаться.
— Кто ты?
— По твоим словам, я потерянный рыбак. Просто пытаюсь найти себя.
— И ты думаешь, что найдешь себя по дороге на вторую базу со мной?
Он посмотрел через мое плечо вдаль, слегка покачивая головой.
— Может быть, не на пути ко второй базе. Третья база… — Его губы искривились. — Вероятность этого гораздо выше. Думаю, хоум-ран заставил бы меня наплевать на то, найду ли я себя или кого-то еще, если на то пошло.
— Забавно, что ты говоришь, и я вижу, как шевелятся твои губы, но я все еще думаю о том, как ты учил меня собирать стеллаж. Как ты думаешь, я смогу использовать не только наждачную бумагу? Например, молоток, пилу или отвертку?
Фишер посмотрел на меня, и крошечная ухмылка изогнула его полные губы.
— Ты немного волнуешься. Меня сейчас поцелуют? Или приласкают? Приколотят к сосне, чтобы ты могла со мной побаловаться?
— А как насчет того инструмента, которым сверлят маленькие отверстия для шурупов на полке? — Я проигнорировала его вопросы. — Не мог бы ты научить меня, как им пользоваться?
Чем больше я его игнорировала, тем больше он забавлялся. И мне это нравилось.
— Приспособление для изготовления отверстий под шурупы?
— Оно самое. Называй это как хочешь. Я просто хочу знать, собираешься ли ты научить меня им пользоваться?
— Я не называю это так, как хочу. Я называю это тем, что есть. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что я вообще согласился тебя чему-то учить. Мне кажется, ты лжешь.
— Я не лгу. И ты позволишь мне использовать эту штуку, если я позволю тебе исследовать вторую базу.
Фишер склонил голову набок, по-щенячьи задрав голову. Губы сжались в штопор. Глаза сузились.
— Баш на баш, значит. Шесть часов. Теперь мы должны вернуться. По отдельности.
Я стянула его куртку с плеч.
— Вот. Ты должен вернуться так же, как ушел.
— Тебе нужно вернуться, пока ты не окоченела. Как я смогу потом с тобой что-то сделать, если ты замерзнешь до смерти?
Я рассмеялась.
— Тебя больше всего волнует, что я умру, и что это значит для тебя, если ты не попадешь на вторую базу? Тебе нужно, чтобы я ввела для тебя особое правило десяти секунд?
— Я слушаю. — Он поднял подбородок, глядя на меня сверху вниз.
— Я умираю. У тебя есть десять секунд, чтобы поласкать меня, прежде чем это будет расценено как извращение.
Брови Фишера поползли вверх.
— Ты просто больная цыпочка.
— Это «да» или «нет»?
— Твердое «да», но я просто хочу, чтобы было зафиксировано, что это была твоя идея.
— Принято к сведению.
— Серьезно, у тебя губы синие. Уходи. Беги. Я подожду несколько минут, прежде чем направиться в ту сторону, и войду через заднюю дверь.
— В шесть. — Я усмехнулась, прежде чем повернуться и побежать к дому.
— Риз?
Я повернулась.
Фишер усмехнулся, затем покачал головой и вытер рот, чтобы скрыть ухмылку.
— Ничего. Просто… иди.
Я хихикала всю дорогу до дома. Зубы болели, а губы примерзли к деснам. Из дома вышла небольшая группа людей, и я воспользовалась этой возможностью, чтобы пробраться внутрь, не привлекая к себе внимания.
— Хочешь увидеть свадебное платье Энджи? — прошептала Тина на ухо, пока я уплетала горсть чипсов.
Я повернулась, широко раскрыв глаза, гадая, хотела ли она прошептать это мне на ухо. Конечно, хотела. Я была дочерью лучшей подруги Фишера. Друг семьи. Бывшая сотрудница Фишера. Почему бы мне не захотеть посмотреть на свадебное платье его невесты?
— Эм… — Я запихнула в рот несколько чипсов, чтобы выиграть время и подпитать свое беспокойство.
— Оно в спальне моих родителей. Мы не говорим Фишеру. Это может его напугать. Но оно потрясающее. Ты должна его увидеть.
— Хорошо, — пробормотала я, едва слышно, пережёвывая чипсы. Возможно, я даже выплюнула несколько кусочков в воздух при ответе. Но выбора у меня все равно не было, так как Тина схватила меня за руку и потащила по коридору в главную спальню, где находилось несколько женщин, включая Рори и Роуз.
Энджи стояла в углу перед зеркалом в полный рост, одетая в белое платье без бретелек. Простое. Элегантное. Идеальный выбор для нее. Она выглядела как принцесса.
Когда она улыбнулась, по ее щеке скатилась слеза, и она быстро вытерла ее.
— Простите. — Она фыркнула. — Я просто всегда представляла, как моя мама будет здесь, чтобы увидеть меня в свадебном платье. — Еще одно сопение. — И я представляла, как папа ведет меня к алтарю.