Я погрузилась в работу и прочитала абсолютно все, что дала мне почитать Холли.
Хэллоуин.
Ранний ноябрьский снег.
И никакого Фишера.
Избегала ли я его? Да.
Знал ли он почему? Да.
Однако до января было почти невозможно избегать его, о чем я узнала через три недели после своего дня рождения. В субботу, около полудня, возвращаясь домой после родов, я остановилась заправиться. Пока я ждала, пока наполнится бак, к противоположной стороне заправки подъехал рабочий грузовик Фишера.
Мое сердце бешено заколотилось в груди. Он здесь! И моя совесть велела мне успокоиться. Сохранять спокойствие. Ничего страшного.
На его лице расплылась безумная улыбка, когда он вылез из своего грузовика в джинсах, рабочих ботинках и грязной толстовке с капюшоном.
— Привет.
Мое сердце победило. Я ответила на его улыбку такой же улыбкой, может быть, даже чуть-чуть шире.
— Привет.
— Ты едешь на работу или домой? — спросил он, прислонившись к балке рядом с насосом.
— Домой. Видишь мешки у меня под глазами?
— Ты помогла вчера вечером появиться на свет крошечному человечку?
— Сегодня в семь утра. Маленький мальчик. Грант. Ровно три килограмма. А как насчет тебя? Работаешь сегодня?
— Только что закончили устанавливать полки в кладовой.
Я вернула насадку на насос и забрала квитанцию.
— Что ж, я собираюсь домой, отдохну пару часов.
— Риз… — Он изучал меня несколько секунд. — Мы не чужие люди. И я ждал своего часа три недели. Сортируя эти воспоминания по мере того, как они возвращались. Но я скучаю по тебе. И я не позволю тебе сесть в машину и просто уехать, дружелюбно улыбнувшись и слегка помахав рукой.
— Какие воспоминания? — Рори и Роуз ничего не говорили.
— Иди сюда.
Я покачала головой.
— Какие воспоминания?
— Иди. Сюда. — Он облизал губы.
Я старалась не смотреть на его губы, но они были совсем рядом, полные, к которым недавно прикасался его язык. Я подошла на несколько шагов ближе.
Он оттолкнулся от балки и провел рукой по моим волосам.
— Я люблю тебя сегодня.
— Фишер…
Он поцеловал меня. И я не смогла его остановить, потому что не хотела его останавливать. Его близость наполнила мою душу теплом. Его губы открыли моему сердцу новые возможности.
А потом все закончилось.
Это был просто поцелуй. У нас все было под контролем.
Пока он не поцеловал меня снова.
Жестче. Глубже.
Его руки скользнули к моей заднице, и он застонал, крепко сжимая меня.
— Черт… — Он оторвался от моих губ и уткнулся лицом мне в шею. — Едим со мной ко мне домой. Пожалуйста, просто… — Его отчаяние подогрело мое желание.
Я так устала, и это ослабило мою решимость, потому что больше всего на свете я хотела вернуться домой с Фишером. Позволить ему доставить мне удовольствие. И заснуть в его объятиях.
Когда за моей машиной подъехала еще одна машина, я высвободилась из объятий Фишера и откашлялась.
— Какие воспоминания? Ты сказал, что твои воспоминания вернулись.
Он вздохнул, приводя себя в порядок.
— Я вспомнил Энджи. Ну, одно воспоминание о ней. О нас.
— Какое воспоминание?
— Вечеринка в доме ее родителей. Ее двадцать первый день рождения.
— Что вызвало это воспоминание?
Он посмотрел куда-то вдаль, поверх моего плеча.
— Я не уверен.
— Где ты был, когда вспомнил об этом?
Его губы скривились, когда он продолжил смотреть в пустоту. … вспоминая о прошлом?
— Она приходила на прошлой неделе на ужин. И мы говорили о свадьбе ее двоюродной сестры. И она сказала, что ее двоюродная сестра только что узнала, что беременна.
Я медленно кивнула.
— Ее двоюродная сестра была на вечеринке по случаю дня рождения Энджи?
— Нет.
— Хм. Это странно. Но это воспоминание. Это хорошо, не так ли?
Фишер, казалось, чувствовал себя совсем не в своей тарелке из-за недавнего воспоминания.
— Я позволю тебе пойти домой и поспать.
За считанные минуты он из ненасытного превратился в вялого.
— Ты в порядке?
Он кивнул в ответ, слегка опустив подбородок. Затем он долго смотрел на меня, прежде чем грустная улыбка тронула его губы.
— Я скучаю по тебе.
— Я тоже по тебе скучаю.
— Пока.
На этом все. Грустное прощание.
Это грустное прощание не давало мне покоя, пока я ехала домой. Вместо того, чтобы свернуть на подъездную дорожку, я поехала дальше и добралась до дома Фишера, подъехав как раз в тот момент, когда он заехал на свою подъездную дорожку.