Я встретилась с ним взглядом, который был всего в нескольких дюймах от моего.
— Я не так долго пробыла в Денвере. И я знала про Энджи. Мы сходили на тройное свидание. Помнишь? Я говорила тебе об этом. И я познакомилась с Тиган. Она была ортодонтом. Помнишь ее?
Он покачал головой, прищурившись.
— Ну, ты не раз ночевала у нее.
— А потом была Тиффани, дизайнер интерьеров. Помнишь ее? Роуз познакомила тебя с ней.
Еще одно медленное покачивание головой.
— Я познакомилась с твоим гаремом. Я знала, что тебе нравятся такие женщины. Как ты думаешь, дочь твоей подруги, восемнадцатилетняя девственница, живущая в твоем подвале, знала, что она тебе нравится? Как ты думаешь, ты потратил бы время и свою сексуальную жизнь на то, чтобы сблизиться с ней, разгадывая кроссворды?
— Да. — Он медленно кивнул.
Он был так близок к тому, чтобы вспомнить. Я просто хотела, чтобы он это сделал. Я хотела быть рядом, когда он вспомнит обо мне нечто большее, чем мою покупку Хэппи Мил. Я хотела, чтобы он сказал: «Я любил тебя». Я не хотела говорить ему, что он любил меня. Так что я дала ему то, что он искал, возможно, тот самый толчок, в котором он нуждался.
— У меня был тяжелый день. Ты привел меня в дом своих родителей и показал свои коробки с кроссвордами. Статус ботаника на всеобщее обозрение. Так что, если это означало, что я тебе нравлюсь… — Я пожала плечами. — Тогда, полагаю, я тебе нравилась.
Фишер прищурился, и на его лице появилось болезненное выражение. Его мозг изо всех сил пытался вспомнить, восстановить связи, вернуть образы и эмоции, которые были с ними связаны.
— Ты мне очень нравилась… Я ненавижу себя за то, что не могу вспомнить это чувство. Но это единственное объяснение. Должно быть, я был до смерти напуган, раз рассказал тебе.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки и кивнула в ответ, пытаясь скрыть свое разочарование.
Я ему очень нравилась.
— Я собираюсь пойти домой и подумать об этом.
— Хорошо. — Я сделала глубокий вдох и задержала его, сдерживая все свои эмоции.
— Если я не увижу тебя до Дня Благодарения, тогда, веселых праздников.
— Да, спасибо. Тебе тоже.
— Люблю тебя.
Я кивнула, хотя мое сердце болело.
Скажи ему!
Это было такое мучительное затруднение. Скажи ему и почувствуешь себя убитой горем, когда он не вспомнит. Не говори ему и утони в тревоге от желания, чтобы он узнал. Энджи рассказала ему все или почти все, но не получила никакого удовлетворения в ответ.
— Люблю тебя. — Я запустила руку в его волосы и наклонилась вперед, прижимаясь губами к его губам.
Глава 25
После Макдональдса нам с Фишером пришлось отправиться в Таргет, чтобы не остаться с пустыми руками. Хотя это не имело значения. У Роуз и Рори было гораздо лучшее развлечение, когда они сидели на кухне с открытой бутылкой вина и тремя бокалами.
— Привет, — сказала я с фальшивым энтузиазмом, подготовившись, когда увидела ее машину.
Три женщины в штанах для йоги, свитерах и пушистых носках. Три женщины с волосами, собранными в разные хвостики. И ни пятнышка косметики.
— Присоединяйся к нам. Я принесу тебе бокал. Энджи просто нужно было побыть маленькой девочкой. — Жесткий взгляд Рори в этот момент стал немного пристальнее. Приход Энджи вновь вызвал в ней гнев. Роуз, нервно покусывая губы, подтвердила это.
— Как у тебя дела? — Я села, чувствуя себя неуютно в джинсах и влажных трусиках от умелых рук Фишера, который запустил их в мое нижнее белье. Да. Я абсолютно точно думала об этом, улыбаясь его невесте. По иронии судьбы, мне было легче сочувствовать ей, когда я не находилась с ней в одной комнате, за исключением того дня, когда я присутствовала на примерке ее свадебного платья. Я стала жертвой этой ловушки, как и все остальные.
— Бывало и лучше. — Она закатила глаза.
Возможно, Роуз и Рори думали, что я буду чувствовать себя неловко. Меня не мучило чувство вины. Я не виновата в том, что Фишер любил меня.
— О? — Я поджала губы и улыбнулась Рори, когда она поставила бокал для вина на стол и подвинула бутылку ко мне.
— Фишер хочет отложить свадьбу. И я не знаю, что сказать. Я сделала все, что могла, чтобы помочь ему вспомнить меня, вспомнить нас. И к нему возвращаются некоторые воспоминания, но этого недостаточно, чтобы представить ему картину в целом, заставить его почувствовать то, что он чувствовал до аварии.
— Мне жаль это слышать. — Я почувствовала на себе осуждающий взгляд Рори, но не удостоила ее ни единым взглядом. Мой мозг зацепился за слово «отложить». Отменить и отложить — не одно и то же. Так кто же говорил правду?