Фэн Чань со вздохом поднялась со скамейки и опустила тяжелую ладонь на плечо младшей сестры.
— Приведите все в порядок, — отрывисто проговорила она. — Не заставляйте меня сердиться.
Девушки мгновенно исчезли, будто их и не было; Фэн Чань развернула младшую сестру лицом к себе и с укоризной поправила торчащие во все стороны волосы.
— Посмотри на себя, принцесса, — негромко посетовала она. — Выглядишь как непричесанный ребенок, а скандалишь хуже торговок. Куда это годится, где твое воспитание? Ты всегда умела держать лицо, а теперь посмотри на себя — у тебя дрожат руки. Иди приведи себя в порядок, я прослежу, чтобы здесь все исправили. Меня послушают и без титула. Иди, иди.
Плечи Фэн Жулань опустились, выдавая крайнюю усталость. Окинув взглядом зал, до сих пор находящийся в беспорядке, она нетвердыми шагами вышла в коридор и глубоко вдохнула.
Это не ее дом, не острова — в воздухе нет ни запаха моря, ни тонкой горчинки водорослей. Она мечтала оказаться здесь и позабыть дом, который никогда не был к ней слишком добр, так почему же все сильнее пытается переделать дворец в духе Сибая? Сестра права, и сколько бы гнева ни копилось в душе, но никто не начнет подчиняться иноземной принцессе просто так; даже на островах подчинялись не ей самой, а дочери правителя, почитая в ней ее отца. Так чего она требует от местных людей, для которых она — наглый захватчик?
Она все еще чужая и здесь, и дома. Есть ли для нее место в этом мире?
В этой свадьбе нет праздника, нет радости, это просто шелковая ширма с кривым рисунком, которым они прикрывают свои планы и чаяния, так зачем бороться за цвет лент или идеально подобранные букеты? Все равно никто не увидит этого лишнего великолепия. Семья, безумный жених, слуги да несколько бестолковых министров, которые спят и видят, как бы выгадать себе кусок пожирнее.
Раньше казалось, что стоит претворить свои планы в жизнь, и все исправится само собой, теперь же Фэн Жулань начала сомневаться во всем, и прежде всего — в себе самой.
Ощущая себя бесконечно растерянной и одинокой, она на секунду замерла, а потом решительно свернула в коридор, уводящий прочь от ее покоев.
Фэн Юань сестру впустил неохотно. Хмурясь, он отступил в сторону и скрестил руки на груди.
— Что ты здесь делаешь? — холодно спросил он. Взгляд его разом ухватил и подрагивающие губы, и покрасневшие уголки глаз Фэн Жулань. — Уже забыла? Мы договорились не видеться, пока отец не уедет.
— Отцу нет до нас дела, — фыркнула Фэн Жулань и вошла в его покои, с любопытством оглядываясь. — Он закрылся еще вечера со своей девкой и велел не беспокоить. Как при такой энергичности боги не дали ему еще десяток-другой детей?
— И хорошо, что не дали, — усмехнулся Фэн Юань и запер дверь. — Неужели так необходимо было бежать ко мне в день своей свадьбы?
— Ты не рад мне? — Принцесса едва заметно нахмурилась. Единственный человек, которого она любила и которым дорожила, единственный, чья верность никогда не вызывала в ней никаких сомнений, сейчас выглядел слишком холодно.
— Жулань, мы повзрослели, я уже не раз говорил тебе. Теперь нужно быть куда осторожнее, — терпеливо объяснил Фэн Юань и притянул девушку к себе. — Слишком много глаз наблюдает за нами.
Уютно устроившись в знакомых объятиях, Фэн Жулань зажмурилась. Темные тучи над ее сердцем понемногу рассеивались.
— Я знаю, — прошептала она, лбом вжимаясь в плечо Фэн Юаня, — просто все слишком сложно, я не справляюсь. Мне хотелось увидеть тебя… Я так надеялась, что отец умрет раньше срока; знаю, это невозможно, но все равно каждый раз перед сном я мечтала о том, что проснусь, а его уже не стало. Умер на очередной своей наложнице, ничтожный и жалкий… Но тогда я не увижу испуг в его глазах, не успею заставить его встать на колени. Нет, теперь я не мечтаю о случайной смерти.
— Ты так и не можешь простить его? — Фэн Юань опустил голову и едва ощутимо коснулся губами гладких темных волос. — Он протянет еще лет десять, но потом уже не сможет управляться с силой, и править будешь ты. Может, стоит подождать?
— Простить? — Фэн Жулань сдавленно рассмеялась. — А ты его простить можешь? За все, что он делал с нами? И дело ведь не только в прощении. Мне нужна армия, сильная и обученная, никак не связанная с Сибаем. Ты ведь знаешь, что я не смогу навредить отцу сама, никто из нас не сможет. Но если у меня будет армия, мне не придется делать что-то самой, я просто отдам приказ. Не хочу дожидаться, пока он уступит корону мне.