В этих словах чудилась угроза, но причины ее Ши Мин понять не смог. Впрочем, скорбные умом в любой стране встречались с избытком.
На шестой день госпожа Уна прислала слугу.
— Долг уплачен, — не утруждая себя даже приветствием, резко проговорила женщина. Несмотря на попытки удержать себя в руках, на лице ее были явные следы раздражения, а глаза едва заметно покраснели.
Ши Мин удивленно приподнял бровь, заметив в углу кабинета знакомую клетку.
— Неужели нельзя было выпустить? — процедил он.
Лицо госпожи Уны перекосилось. Резким движением задрав широкий рукав, она показала плотную повязку чуть ниже локтя.
— Я к этой клетке даже не подойду больше. Ты нажил себе огромные проблемы, и теперь меня даже не интересует, зачем тебе этот ребенок, — что бы ты ни делал с этим отродьем, поделом ему. Забирай.
Кончиками пальцев Уна подтолкнула ключ. Тот проехался по столешнице и остановился на самом краю.
— Только вот что хочу сказать… — Глаза хозяйки «Источника» снова стали по-деловому цепкими. — Он остается с тобой, но если устанешь ломать его — верни сюда. У тебя нет денег, ты и сам не знаешь, где окажешься, а содержать и охранять такое бестолковое и приметное создание будет сложно. Когда станет старше, сможет вернуться сюда сам. Обычные пути для него закрыты, но тут он сможет заработать и жить спокойно, не опасаясь смерти. Если уж действительно не желаешь ему зла — обдумай мое предложение.
— Ты заработала на нем сейчас, а после хочешь заполучить обратно и перепродать еще раз? — усмехнулся Ши Мин, наблюдая за едва заметным движением в клетке. — Не пытайся выставить себя заботливой тетушкой.
— Я не хочу вражды. Два умных человека всегда найдут пути, помимо ненависти, — отмахнулась госпожа Уна. — Не хочешь лично поблагодарить человека, который внес недостающую сумму?
— Передайте ему мою глубочайшую благодарность, — церемонно отозвался Ши Мин и слегка поклонился. — И много ли пожертвовал этот несомненно достойный, но глупый господин?
— На покупку дома денег хватило бы, — отозвалась женщина, разглядывая своего собеседника.
— У них было слишком много лишних денег, и они решили потратить их на благое дело. Не собираюсь чувствовать себя обязанным, — пожал плечами Ши Мин. — Вы прекрасно знали, что они заплатят, иначе никогда бы не предложили мне такие условия. Нам нужно будет вернуться в деревню. Благодарности за заработанную сумму хватит, чтобы предоставить нам повозку?
Глава 3
Под негромкие звуки музыки Фэн Жулань плыла по залу. Нежная ткань ее платья мерцала, как пронизанная яркими лучами морская вода. Бесконечные складки белоснежного кружева пенным прибоем скользили по гладкому узорчатому полу, на мгновения приоткрывая мягкие, расшитые мелким жемчугом туфли.
Она была прекрасна: отец никогда не жалел денег на пыль, щедро пускаемую в глаза всем соседям. Только вот в глазах юной невесты через край плескалась тревога, а лицо выглядело слишком усталым.
Император ожидал ее в самом конце длинного зала. За его спиной возвышались два трона, стоящие бок о бок. Он принимал ее в семью, а принцесса шаг за шагом отдалялась от родных, обещая отдать себя служению новому дому.
Обычно свадьба такого масштаба не обходилась без десятков иноземных гостей, однако сейчас в зале были только слуги, семейство Фэн и император.
Ду Цзыян был облачен в сине-зеленый наряд, украшенный серебряным шитьем. Ему было все равно, что надеть, но Фэн Жулань пожелала увидеть будущего супруга в цветах своего рода. Только массивный золотой венец, тяжело придавивший пышные темные волосы Цзыяна, выбивался из прекрасной картины — короны Сибая были куда изящнее, да и золото для них не использовали, предпочитая серебро, голубые самоцветы и нежную гладкость жемчуга.
Два дня назад невеста перестала играть императору, и тот стал на удивление тих и спокоен; разум к нему не вернулся, но теперь он чаще сидел с отрешенным видом и выглядел решающим важные вопросы ученым мужем. Сам он не мог даже перейти из зала в зал — слуги под руки проводили его к трону и усадили, заботливо поправляя одежды.
С каждым шагом тяжесть, лежавшая на сердце принцессы, уменьшалась. И нет никакой разницы, что супруг безумен, а отец недоверчиво косится то на нее, то на Юаня. Все равно она победила.
Негромкую и торжественную мелодию внезапно заглушил сторонний звук. Фэн Жулань сбилась с шага.
В раскрытые двери зала — от кого принцессе было запираться в собственном дворце? — медленно входила процессия, от вида которой волосы Фэн Жулань зашевелились вместе с многочисленными драгоценными шпильками.