охой девушкой — веселой, доброй, но ограниченное мышление и зацикленность на собственной внешности убивало в ней перспективы на серьезные отношения. Хотя в одной из жизней мы отлично проводили время вместе. Особенно по ночам... — Нет. Просто она живет в доме на против. В такой ситуации хочешь не хочешь познакомишься. — Понятно, — сказала Амелия явно о чем-то задумавшись. — Да ты не парься... Она отходчивая. Ты вообще понимаешь зачем я это сделал? — Не уверена... — Я просто наглядно показал, что те, которым ты завидуешь завидуют тебе не меньше. Если не больше. — Спасибо. А теперь верни куртку. На сегодня внимания с меня достаточно. Мне еще домой идти. — А ты торопишься? — Нет, просто я перед пробежкой решила не есть, а очень хочется. — Хочешь я тебя покормлю? — Не. Неудобно как-то. Ты мне то одежду, то пироженки. Возишься тут со мной. Теперь вот кормить собрался. А мне тебя даже отблагодарить нечем. — Примешь мое предложение, и мы в расчете. — Ты списываешь мои долги, делая мне приятно. Это как? — Все просто. Мне нравится делать тебе приятно. — Странный ты какой-то. — Это да... Привыкнешь. Ну что пойдем? — Ты ведь не отстанешь? Да? — Неа. — Ну пойдем. А куда? — Ко мне домой, — сказал я протягивая руку. Амелия неуверенно вытянула руку, обхватив мою ладонь, встала и последовала за мной. Идти тут было недалеко. Минут десять, может пятнадцать. Амелия шла рядом и явно нервничала. Озиралась по сторонам и молчала, а я просто наслаждался приятным утром в компании красивой девушки. Когда мы были недалеко от моего дома я не выдержал: — Амелия, если ты выбираешь маршрут для побега, то не забивай себе голову. Самый короткий нарисован на моей входной двери. — Правда, — удивленно спросила она. — Ага. Через минуту увидишь. — Там что прям схема нарисована. — Вроде того. Хе-хе. — Мы пришли. Вот. Смотри. — Тут только слова. — Ну так прочти. — Не уверен — не входи! — прочитала Амелия. — Шутник блин. — Я серьезно. Если не хочешь, заставлять не буду. — Я не то чтобы против, просто как-то все быстро. Мы только вчера познакомились, а сегодня я уже у тебя дома. — И что в этом такого? — Как-то глупо себя чувствую... — Если не делать глупостей, жить будет скучно, — сказал я открывая дверь. — Проходи, меня не нужно бояться. По крайней мере сегодня. Амелия, немного подумав, вошла в дом. — Вот видишь, ничего сложного. Это зал, вон там ванная комната, а я туда — на кухню. А ты пока располагайся. Если вдруг захочешь бежать, то дверь открыта. — Я учту, — с улыбкой сказала Амелия. Я пошел на кухню и открыл холодильник. Решил приготовить то что было просто и не слишком долго. Поставил вариться очищенный картофель и принялся за простой фруктовый пирог. Вытащил все ингредиенты на стол. Взбил яйца с медом, долил молока, добавил рисовой и овсяной муки, разрыхлитель, смешал все миксером. В смесь добавил нарезанных яблок, клубнику и немного корицы. Вылил на форму, засунул в духовку и поставил таймер. Пока готовился пирог нарезал мелкими кусочками мясо, добавил соли, специй и лука, поставил тушиться на огне. Из помидоров, капусты и огурцов сделал простой салатик и смешал все со сметаной и майонезом. Из уже сваренной картошки сделал пюре. К этому моменту уже подоспел пирог, а следом и тушёное мясо. Пока раскладывал все по тарелкам наблюдал за Амелией. Она ходила по дому, рассматривая интерьер и периодически кидала на меня удивленный, любопытный взгляд. Видимо впервые видела парня, который готовит. А как по мне, то ничего удивительного, учитывая сколько десятков лет я прожил один. Жить захочешь — готовить сразу научишься. Я принес все в зал, поставил на стол и под пристальным взглядом моей гостьи пошел ставить чайник. Вернувшись пригласил Амелию за стол и сам уселся. От запаха еды уже сводило желудок. — Приятного аппетита, — сказал я. — Не бойся все съедобно. Амелия как-то с опаской поднесла вилку ко рту и принялась аккуратно разжевывать. — Ммм... Как вкусно. Где ты этому научился? — Когда долго живешь один бывает очень много свободного времени. И я его трачу на полезные навыки вроде кулинарии, музыки, да и ремонт сам здесь с нуля сделал. — Потрясающе. Это что ты здесь один живешь? И давно? — Да нет. Чуть больше года. — А где родители? — Далеко. Я уехал от них сразу как школу закончил. — И не страшно тебе так одному, без поддержки? — Неа. Я уже давно к этому привык. — А я бы так не смогла сейчас. Ума не приложу как можно жить в одиночестве. Ни поговорить, ни поделиться. А еще эта тишина... — Ко всему можно привыкнуть, Амелия. И к тишине, и к одиночеству. Со временем просто перестаешь нуждаться в людях. — А как же друзья? Без них тоже можно обойтись? — Можно... Когда начинаешь видеть их лживую сущность. — Ну не все же вокруг плохие? Зачем ставить крест на каждом? — Ты права — не все. Пара хороших человек из сотни найдется. Остальных лучше не подпускать близко. — Мне кажется, что так как ты нельзя. Жизнь в одиночестве — это же не жизнь. — А жизнь в окружении лжецов, потребителей и предателей это по-твоему жизнь? — Но если никому не давать шанс... — Я дал его тебе, — сказал я с улыбкой. Наступило неловкое молчание. Это, наверное, слишком откровенное высказывание для второго дня знакомства. Я сказал то что хотел сказать, но на лице Амелии читалось явное непонимание. Может ей это и было приятно, но что с этим делать она точно не знала. Первым нарушил тишину я: — Амелия, ты не подумай ничего такого... Мои слова ни к чему тебя не принуждают. Просто за очень долгое время ты единственная кто вошел в этот дом потому что мне этого хотелось. — Но... Почему именно я? — Не знаю... Просто захотелось и все. Будто... Так и должно быть... — Веришь в судьбу? — Нет. Верю в не случайность своих эмоций. И вообще... Я тебя покормить позвал, а не разбирать завалы моего сознания. У нас еще десерт есть. Ты же любишь сладкое? — Очень, — задумчиво сказала Амелия. — Подожди. Я сейчас. Пошел на кухню, сделал чай, нарезал пирог и вернулся обратно. Выделил гостье самый вкусный кусочек, принес чай и уселся рядом. — Ты вкусно готовишь, — сказала Амелия прожевав кусочек пирога. — Прям как моя мама. Я и подумать не могла, что парни на такое способны. Вы же обычно дальше компьютера или телефона ничего не видите. — Видимо я не такой как все. — Это уж точно... — Ты говорил, что музыкой увлекаешься. — Ага. — На чем играешь? — Да в принципе, на всем понемногу. — А на гитаре? — Это, наверное, любимый инструмент. — Сыграешь? — Давай не сегодня. Это наверх идти надо. А я хорошо покушал. Мне сейчас лень. — Ну пожалуйста, — Амелия сделала очень жалобное выражение лица, глядя мне прямо в глаза. — Я обожаю гитарную музыку. — Ну ладно... Пойдем. — А что ты можешь сыграть, — спросила Амелия, поднимаясь по ступенькам. — Много чего. — Я хочу что-нибудь красивое. — Rammstein подойдёт? — Нее. Их красота за гранью моего понимания. — Ладно. Будет тебе что-нибудь красивое. Я открыл дверь в свою комнату. У стены стоял давно подаренный матерью инструмент. Я подключил ее, выставил режим акустической гитары, пробежал по струнам, немного подстроил и решил исполнить то что с что выучил последнее — Riwer flows in you. Амелия с первых секунд слушала меня открыв рот, а я просто впал в транс сливаясь со своим инструментом. Потом исполнил еще несколько популярных композиций, а напоследок ту, что написал сам. Через двадцать минут отвыкшие от струн пальцы сводило чуть ли не судорогой, и я объявил об окончании концерта. — Здорово, — произнесла довольная девушка. — А можешь меня так научить? — Конечно могу если у тебя в запасе есть лет пять или десять. — Десять лет?! Так долго? — Может быть меньше. Как стараться будешь. — У тебя это так легко выходит. Не думала, что на это нужно столько времени... А можно мне попробовать? — Ну попробуй. Я дал ей гитару. Объяснил, как держать и что делать. Получалось у нее очень плохо. Инструмент был для нее новый, да и, наверное, не легкий. А грубые струны через несколько минут просто убили ее нежные пальчики. Думаю, она сразу осознала почему этому так долго учатся. После своих неудачных попыток она наверняка будет лучше слушателем, а не музыкантом. После музыкальных пыток Амелия, потирая свои пальчики, отправилась домой. Попросила не провожать. Взяла мой номер телефона, обещая позвонить. Правда обещание исполнила лишь через два мучительно долгих дня, ранним утром, разбудив для пробежки. Пришла она в этот раз уже не скрывая своих достоинств. Я не мог оторвать от нее глаз и все время пялился на нее без зазрения совести, специально смущая объект своих интересов. Но она и не была особо против, а совместные пробежки по утрам стали традицией.