Артем колебался. Он смотрел им вслед — и правда, может быть, лучше было бы отступить, пока еще есть время? Но Иван Семенович положил ему руку на плечо.
— Нет, друг мой, это ни к чему, — сказал он, будто поняв мысли юноши.
— Думаю, что с минуты на минуту начнется решительный штурм. Врагу ничего больше не остается… Напасть они могут только отсюда и отсюда, — показал он. — Я возьму на себя эту точку. А вы, Артем, возьмите ту. Хорошо? А теперь, дорогой мой, давайте закурим. Настала пора применить наше последнее оружие!
Глава двадцатая, и последняя
Площадка среди скал, где засели наши друзья, была длиною всего метров пятнадцать. Их группа находилась на одном ее краю, где сравнительно высокие скалы создавали что-то схожее со своеобразной колыбелью, стенки которой представляли крутые каменистые гряды. За гребнем длинной скалы был обрыв, у подножья которого толпились враги. А сзади поднимались неприступные каменные скалы.
Единственный путь отступления был отрезан. Лошадей, приготовленных для раненных в бою, захватили жрецы и воины Гартака, обошедшие скалистую площадку. Возможно, что они захватили и несколько воинов Варкана, пытавшихся пробиться к боковому спуску, — впрочем, это оставалось неясным.
Снизу все еще не нападали. Очевидно, враги готовились к решительной атаке, распределяли свои силы. Бой еще далеко не закончился. Раньше казалось, что главные силы жрецов и сторонников Гартака почти разбиты, прижаты к обрыву. Но нет, на самом деле положение было иным! Вероятно, соотношение сил изменилось потому, что воины отряда Варкана слишком увлеклись и в своем стремительном наступлении проскочили далее, чем было рассчитано. Этим самым они дали возможность врагу выйти из безнадежного для них кольца. А потом, когда отряд Варкана, поняв ошибку, хотел снова развернуться и ударить на жрецов, те уже собрались с духом, перегруппировались и отступили сначала к могиле Сколота, а потом к рощице, по направлению к обрыву. Неожиданность нападения, на которую так рассчитывал Ронис, не дала нужных результагов!
Теперь сверху было видно, как яростно защищались жрецы и воины Гартака против восставших. Они успели сосредоточиться и сражались изо всех сил, знали, что обречены на гибель. А восставшие теснили их, и, хотя вещуны и воины Гартака были лучше вооружены, враги не могли противостоять горячей ненависти невольников, которые прекращали борьбу лишь тогда, когда умирали, когда их руки уже не могли держать оружия. Это был страшный бой, бой не на жизнь, а на смерть. И вполне понятно, почему Дорбатай и Гартак вместе со своими приближенными уклонялись от этого боя и собрались тут, под скалами Пока бой еще не дошел сюда и здесь еще можно было отсиживаться, они надеялись, что опытные воины отобьются от восставших невольников.
— Здесь они уж никак не смогут увидеть нас, — говорил Артем, указывая на край площадки, где скалы поднимались высоким гребнем. — Эти скалы вначале будут надежно защищать нас. Может быть, дать им сначала приблизиться, Иван Семенович? Тогда дело будет надежнее, без промаха…
— Тсс! — оборвал его голос. — Тсс!
Он смотрел на тот самый гребень, куда только что указывал ему юноша Над ним медленно, словно дразня, выдвигалась верхушка круглого скифского шлема. Будто кто-то старался заглянуть снизу на скалистую площадку и никак не решался этого сделать.
Дмитрий Борисович схватил свою секиру. Но Иван Семенович остановил его:
— Прежде всего это пока что шлем. И кажется, под ним нет головы, которую вы хотите разрубить, Дмитрий Борисович… Да, это лишь военная хитрость, — добавил он, присмотревшись внимательнее. — Этот шлем поднят на палке! Они просто хотят проверить, следим ли мы за ними. Ладно, пусть считают, что мы ничего не заметили. Теперь вот что. Артем прав. Пусть они поднимутся выше, пусть приблизятся. Вы готовы, друг мой?
Артем показал несколько динамитных шашек, лежавших у его ног. К шашкам были прикреплены короткие отрезки бикфордова шнура.
— Все готово, Иван Семенович!
— Хорошо. Осторожно с сигаретой, но смотрите, чтобы она хорошо горела, не подвела нас.
— Есть!
Металлический шлем, слегка покачавшись над гребнем скалы, исчез и больше не появлялся.
— Так и есть, — усмехнулся Иван Семенович. — Теперь Дорбатай уверен, что мы невнимательны, и, очевидно, выберет для атаки именно этот невысокий край. Прекрасно! Вот теперь и следует ожидать штурма, — сказал он серьезно. — Очевидно, именно поэтому внизу и притихли. Внимание, Артем! Ни в коем случае не спешить. Ждите моей команды!
Иван Семенович протянул руку по направлению к гребню скалы:
— Тсс! Внимание! Начинается!
Из-за края скалы показалось сразу несколько скифских шлемов. Потом крепкие руки ухватились за камни. Из-под шлемов выглянули лица жрецов, яростные и угрожающие. Жрецы внимательно осматривали площадку, готовые в любое мгновение либо вскочить на нее и напасть на чужеземцев, либо в случае нужды снова спрятаться за каменным гребнем.
Диана тихо зарычала Но сильная рука Ивана Семеновича прижала голову собаки к земле, и она умолкла, лишь настороженно поглядывая своими умными глазами на появившихся врагов.
Жрецы осматривали площадку. Они не видели на ней ничего, кроме тела Варкана. Беглецы-чужеземцы, прятавшиеся в каменном углублении, оставались для них незамеченными.
Один из жрецов, должно быть, решил, что прямой опасности нет. Он обернулся назад и что-то прокричал своим. И сразу с десяток жрецов и воинов Гартака в шлемах и башлыках появились на краю площадки. Они были вооружены и своими короткими жреческими кинжалами, и мечами-акинаками, и луками с полными стрел колчанами. Они остановились на краю площадки, не решаясь двинуться вперед. Видно, их удивляло отсутствие чужеземцев.
Снизу донесся скрипучий, властный голос Дорбатая. Можно било попять, что старый вещун о чем-то спрашивает. Тот самый жрец, который призывал остальных присоединиться к нему, ответил Дорбатаю, в его голосе сквозила уверенность в чем-то. И это дало неожиданные результаты.
Через несколько секунд над гребнем скалы показалась голова самого Дорбатая в его священном головном уборе, напоминавшем одновременно и шлем и башлык. Так же как и его предшественники, старый вещун внимательно осмотрел площадку. Холодные и жестокие глаза его присматривались к каждому камню, каждому выступу на ней.
Артем замер, боясь пошевелиться. Ему показалось, что взгляд Дорбатая на мгновение остановился на стенах их каменной колыбели. Только на мгновение — и затем перешел дальше. Да не может же он видеть сквозь камни, не может! Щель, сквозь которую смотрел юноша, была такой узкой, что ее нельзя было заметить! И все равно Артем не мог освободиться от впечатления, что старый вещун успел увидеть и его самого и его товарищей…
— Очень хочется покончить с ним, — одними губами прошептал Артем. — Вы ведь не знаете, Иван Семенович, Варкан клятву дал Ронису убить Дорбатая… И он умер… А проклятый вещун…
— Tсc! — снова остановил его геолог.
Дорбатай все еще внимательно осматривал скалы и особенно те выступы, за которыми прятались чужеземцы. Вдруг его лицо перекосилось зловещей гримасой. Он принял какое-то решение. И Артем, не веря своим глазам, увидел, как старый вещун и в самом деле показывает своей длинной жилистой рукой в их сторону. Это было не только неожиданно, но и невероятно!
Как бы там ни было, но, покорные велению старого вещуна, его помощники уже двинулись к каменной колыбели, держа наготове мечи и луки с положенными на тетиву стрелами. Артем почувствовал, как напряглось его тело и как он тяжело дышит, словно ему не хватало воздуха. Внимание, внимание! Не забыл ли он о сигарете? Нет, она горит…