Йорг проводил подростка неоднозначным взглядом. Ведь он до сих пор так и не понял, как ему относиться к Райнхарду? К человеку, имя которого Маргарет успевала раз двадцать произносить только за ужином.
По мнению Йорга, Райнхард был странным, но всё же приличным человеком. Он обладал весьма прибыльной профессией. Жил в столице, что могло стать лучшим будущем для Маргарет, чем это захолустье. Выпить парень тоже умел, поэтому за столом с ним явно не заскучаешь. А ещё то, что он спас эти милую девчушку Антису, грело сердце стареющего ловеласа.
Конечно, теперь Антиса пускала слюну, не в силах удержать её. Но миловидность ведь её никуда не делась. Йорг даже подумывал о том, чтобы забрать её к себе, когда врачи позволят. Если девчушка так и останется молчаливой дурочкой, то рассказать кому-нибудь о том, что с ней делают дома, не сможет. И чтобы всё выглядело прилично, можно устроить свадьбу. Мол, отец одиночка, рано схоронивший жену, наконец-таки нашёл своё счастье.
«Да, калека. Полоумная, по сути. Но разве это не поднимет мой статус добродетеля в глазах людей? – размышлял Йорг украдкой. – Никто и не скажет, что я что-то делаю неприличное».
Йорг ещё совсем недавно слыл неукротимым ловеласом, которому мало кто доверял. И то, что Сара вышла за него замуж из-за неожиданной беременности, не стало чем-то удивительным или неожиданным. К свадьбе Йорга принудил его отец, отец девушки, а так же общество. Общественное мнение в крохотном городке значило куда больше, чем собственное мнение, даже если оно правильное.
Правильнее общества нет ничего.
За последние годы Йорг набрал положительные «баллы» в глазах людей. Даже Даниель, занимавший высокую должность, смотрел на него с уважением и частенько плясал под его дудку, заглядываясь на Лили.
Смерть жены, статус отца одиночки и вдовца. Красавицы дочки, одна из которых стала медсестрой, а другая будто бы готовилась пойти по её стопам. Всё это составляло картину идеальной семьи, созданной Йоргом. Сам он не раз выручал своих соседей то в холодную зиму, то во времена, когда природа испытывала горожан.
Конечно, у Йорга имелись и грешки за душой. И дело не в выпивке. Йорга всегда тянуло на тех, кто помоложе. И вовсе не на блудниц, а на правильных, чистенький девчат, вроде Антисы.
Позволяя Даниелю что-то говорить и уводить себя от дальше от людей, Йорг смотрел по сторонам, замечая тех, кто давно молчал. Молчали о том, что он сделал с ними. Ведь у них не имелось доказательств. А общественное мнение поддерживало Йорга.
Именно поэтому он верил, что никто ничего не скажет против его замысла.
Раздражённо Йорг ответил что-то Даниелю и вышел из больницы, чтобы найти своих друзей по охоте. Каким бы отцом он ни был, а отыскать дочь оставалось его долгом.
Вдохнув осенний воздух, он пошёл по улице, усыпанной подгнивающими коричневыми листьями. Запах крови будто ещё висел туманом вокруг.
- Быть беде. Быть беде. Если она пошла в лес, быть беде.
***
Буркхард прождал брата несколько часов, вдоволь насладившись и чаем, и кофе, и больничной едой, которую он выпросил у медсестёр. Какое-то время он слонялся по этажу, затем попытался пойти в соседнее здание по переходу между ними. Но в «психушку», как он выразился, его не пустили, объяснив, что ради праздного интереса туда не ходят.
Буркхард уже встречал душевнобольных. И тихих, и буйных. Всяких. Когда-то давно его самого привезли в подобное заведение.
Мучавшие его всё детство кошмары, которые мать называла «сонмом предков», вышли наружу из его снов. И Буркхард стал видеть этих чудовищ повсюду. Слышать их крики, голоса, угрозы и обещания всего на свете. Он знал, что надо молчать. Что нельзя подавать виду, что он может видеть и слышать этих существ. Но у любого ребёнка кончается терпение. И Буркхард закричал. Он звал на помощь. Он просил оставить его в покое. Он хотел, чтобы видения исчезли, а голоса замолкли. Но ничего не менялось, сколько бы он ни молил о пощаде.
Взрослые, ничего не знавшие о его семье, вызвали врачей. А те уже решили, что мальчика надо «лечить». Родителям не удавалось убедить настойчивых докторов отпустить их ребёнка. Вмешались власти, из ниоткуда вырос ультиматум, по итогом которого мать мальчика могли лишить родительских прав и отобрать у неё обоих сыновей. Пока шёл суд, Буркхарда чем-то напичкали до такой степени, что ни слышать, ни видеть он уже не мог. Процедуры с током тоже этому способствовали. Это благородные доктора назвали «полным выздоровлением».