- Завтра мы отправимся в другое место, - сообщил Райнхард, рассматривая страницы. – В больнице становится иначе. Осквернённые тела постепенно заполняют её, давая им возможность войти внутрь. Это был хитрый ход, не находишь?
Он посмотрел на свои руки, которыми прооперировал множество людей, чтобы спасти им жизнь. Но все эти люди были просто жертвами, которых использовали, чтобы внести в здание больницы скверну.
- Они приходят сюда. Ты чувствуешь их? – спросил Райнхард тихо.
Антиса снова ничего не ответила. Болело лицо. И она чувствовала себя усталой. Остальное её не заботило.
- Завтра, возможно, мы прочтём что-нибудь из чёрной. От красной в твоём случае нет никакого толку, - проговорил Райнхард, снова чему-то самодовольно улыбаясь. – Может, надо попробовать иначе… Антиса? Ты уже знаешь, что они все умерли? Пошли вечером в лес и не вернулись.
В этот момент она не смогла смолчать. Пришлось сильно постараться, чтобы извлечь из себя хоть какие-то звуки, но у неё получилось:
- Й… Йорг?
- О, ты меня удивляешь всё больше и больше. Значит, они рассказали тебе и это, - восхитился Райнхард, широко улыбаясь. – Меня он порядком разозлил. Такая мерзкая самоуверенность. Да и кому понравится, когда пользуются плодами его трудов? Однако он так всё продумал. Это даже поразительно отчасти. С его-то уровнем мышления. Но теперь мы можем забыть про него, - заверил Райнхард. – До тебя он больше никогда не дотронется, - его улыбка стала зловещей.
- Чу… до… ви… ще.
- Ах, ну вот, ты опять, - он откинулся на спинку стула, вытягивая свои длинные ноги в белых штанах. – Антиса, чудовищам порой полезно сбиваться в стаи. Такие брошенки, как ты, плохо заканчивают. Годом позже или годом ранее, а ты бы попала в одно из таких заведений. Ты помнишь, сколько их было в твоей голове?
- Не могу, - тихо ответила девушка. – Не…
- Поверь, их количество напугало даже меня. Со временем мы выпустим их. Постепенно, медленно, - поделился он воодушевлённо своими планами. – Туда-сюда, и доберёмся даже до неё, - он резко о чём-то задумался. - Но для начала мы наложим новое проклятье. Иначе они не заткнуться ни на секунду и сведут тебя с ума по-настоящему.
- Хочешь… спасти?
- Конечно, - Райнхард снова растянул губы в улыбке наглого подонка.
- Почему? П-почему? М-меня? – она прикладывала огромные усилия, чтобы говорить. Антиса очень хотела понять его намерения.
Внезапно Райнхард поднялся со своего места и встал перед ней на колени, обхватывая её лицо своими ладонями настолько осторожно, насколько это было возможно.
- Столь обезумевшим я ещё никогда себя не чувствовал, - лихорадочно проговорил он, резко меняясь в лице. Уголки его глаз поползли к вискам, а взгляд стал острее и безумнее. – Ты даже не представляешь, с какой силой меня пронзила эта мерзкая магия! С ног до головы! Каждую клетку моего тела! И после этого я думаю лишь о тебе! О твоих руках, ногах, губах… всё твоё тело желаю я! Находиться с тобой каждую секунду, как животное на цепи! Это сводит меня с ума! Каждый день, каждую минуту, - его улыбка стала шире, обнажая белоснежные зубы. – Это отвратительно! Это настолько гадко, что я хочу вырвать себе глаза, когда смотрю на тебя! Иногда я желаю пожрать тебя и всю твою проклятую силу! Пожрать тебя и её. Её… Эту мерзкую тварь, сделавшую это со мной.
Антиса не понимала, о ком он говорит. Ведь каждый раз стоило Райнхарду упомянуть о ком-то, кого он ненавидел, образ этого существа испарялся из её мыслей, будто и не было ничего.
- Я ненавижу тебя, - шепнул он.
***
Антуан ехал на заднем сиденье машины Райнхарда, поражаясь тому, что тот позволил вести автомобиль своему младшему брату. Доктора Карлоса так и подмывало выпрыгнуть в окно или потребовать срочную остановку, а затем выкинуть Буркхарда из машины и взять всё под свой контроль.
Райнхард рассказывал, что давно пытается научить брата водить машину, и Буркхарду ещё требуется пара уроков. И тут оставалось гадать, в чём крылась причина полного провала всех попыток. В ученике или в учителе?
Сам Буркхард не признавал наличие проблем в собственном виртуозном вождении. Так что Антуан больше склонялся к версии, что эго их младшего помощника откровенно зашкаливало, не позволяя даже догадываться о каких-либо собственных недостатках. Но доктор Карлос не до конца верил в то, что лишь Буркхард слишком легкомысленно отнёсся и к теории, и к практике вождения. Достопочтенный самоуверенный учитель довольно улыбался, не нахмурившись ни разу даже тогда, когда его ученик въехал в очередной ухаб, а потом едва не снёс кому-то забор.