Антиса открыла глаза и посмотрела вниз. Почему-то она стояла во сне, хотя точно помнила, что засыпала в постели, удачно сползя вниз и приняв удобное положение.
«Неужели, моё тело снова двигается?» - радостно обеспокоилась она и пошевелила рукой, которая тут же мелькнула в поле её зрения. Абсолютно здоровая и рабочая.
- Неужели, - от радости в её груди расцвел цветок надежды на то, что её клетка стала свободней, выйдя за пределы её тела. – Я могу… снова могу двигаться.
Антиса тут же сделала шаг вперёд и остановилась. У подола её алого платья лежал свёрток. Его очертания резко выделялись на дощатом поле.
- Что? – сорвалось с губ девушки.
Грязная окровавленная ткань пошевелилась. Антиса стояла и, как завороженная, смотрела на свёрток, не веря своим глазами.
«Не может быть, - пронеслось в её голове. – Нет. Этого не может быть. Нет. Тебя нет. Ты не существуешь. Тебя нет».
В протест её словам ткань натянулась в нескольких местах, и послышалось слабое хныканье. Младенец внутри ворочался, отталкивая стенки своего кокона.
- Нет, - уверенно сказала Антиса. – Тебя нет. Тебя нет. Ты не существуешь.
Хныканье усилилось и стало плачем. Ткань свёртка натягивалась сильнее и сильнее.
- Нет-нет! Я не рожала тебя! Я никогда не рожала тебя! Никогда! Слышишь? Я никогда не рожала тебя! – кричала Антиса, пятясь назад. – Ты не мой! Ты не мой!
Ребёнок плакал всё громче и громче, а грязная белеющая ткань покрывалась новыми кровавыми пятнами, пока не стала полностью алой.
- Нет! Нет! Тебя нет! Тебя нет!
***
Антиса резко распахнула глаза и застыла.
«Это просто сон», - подумала она, желая успокоить себя этим утверждением.
Но стоило ей подумать об этом, как её дыхание замерло, а взгляд испуганно заметался от одной фигуры к другой, находящихся рядом с её постелью.
Худощавая, практически иссушенная до костей женщина сидела в старом плетённом кресле, которого Антиса раньше не видела в этой комнате. Рядом с ней, положив ладони на спинку кресла, стояла другая женщина. Полная с пышущим здоровьем телом. Третья женская фигура неторопливо подходила к краю кровати, её обезображенные руки без ногтей тянулись в чистому одеялу, край которого свисал с постели. Она приближалась неторопливыми шагами, а её цепкие пальцы предвкушающе двигались, желая поскорей схватиться за край одеяла.
С нескрываемым ужасом Антиса смотрела на эту женщину, чувствуя, как из глаз её катятся слёзы. Катятся и катятся, не имея сил остановиться.
- М-ма… ма…
Невысокая женщина в старинном длинном платье с кругловатой спиной склонилась ещё ниже, позволяя Антисе рассмотреть в подробностях всё то, что она уже когда-то видела. Белое лицо, похожее своими чертами на лицо Антисы, искажалось из-за непозволительно широко открытого рта, из которого что-то торчало, не давая ему закрыться. Казалось, что этот предмет вбивал голову женщины в самые плечи, из-за чего исчезала вся гортань.
Одеяло медленно шевелилось у ног Антисы, когда она переводила взгляд на невысокую пышную мулатку в посеревшем окровавленном переднике, неподвижно стоящую рядом с темнокожей пожилой женщиной в чёрных одеждах до пят, сидящую в кресле. Мулатка не могла видеть Антису, потому что её голова подобно капюшону свисала на спине с открытым ртом и вывалившимся из него языком. У неё не имелось глаз, а сами глазницы кто-то зашил крупными стежками, чтобы те не открылись уже никогда. Но женщина продолжала стоять так, словно ничего из этого ей не мешало. Как и зияющая дыра под её горлом.
Когда пожилая женщина в кресле двинулась, Антиса даже не почувствовала того, как обмочилась. Моча мигом растеклась по простыне и впиталась в матрас. Как чернеющая кровь, лившаяся из глазниц старухи на пол. Повязка, скрывающая отсутствие глаз, полностью пропиталась кровью. Точно так же, как и крохотный плачущий свёрток из сна Антисы.
Первая женщина с забитым ртом сделала шаг назад, удовлетворённая проделанной работой. Она сложила руки на впалом животе и продолжила внимательно смотреть на Антису, чьё сердце колотилось в груди, норовя проломить костяную клетку.