– Неужели смотреть по сторонам интереснее, чем на меня?
Не давая ей ответить, он утянул девушку в поцелуй. Она оказалась страстной, но при этом отвечала не торопясь. Раздражение внутри Сэма сменилось возбуждением, нервозность ушла оставляя место уверенности. Он переспал с таким количеством девушек за последние шесть лет, что ни о каком стыде не могло быть и речи. Сэм прислонился губами к ее виску, руки блуждали по ее телу, она еще была одета, мужчина потянул застежку на ее платье и прошептал:
– Ты напоминаешь мне кое-кого.
Платье скользнуло вниз по худым плечам и остановилось, обнажая ключицы. Солнце ласкало светлую кожу, когда она провела пальцем вдоль своих губ, шеи и спустилась еще ниже к воротнику платья.
– И кого же?
Сэм наблюдал за представлением. Девушка перед ним была похожа на ангела, ее лицо, голос, это платье. Все это будоражило память. Он был таким глупым смущенным подростком. Богатенький сынок богатенького папы, а она только горничная. Ему только стукнуло восемнадцать, она чуть старше, но они влюблены друг в друга уже несколько лет. Она так краснела, пока раздевалась, как же это не похоже на женщину перед ним.
– Мою первую любовь.
Аккуратная прическа распалась на локоны после прикосновения пальцев горничной. Она усмехнулась, бросая скомканное платье куда-то в сторону. Ее лицо и тело преобразились в глазах Сэма. Та самая всплыла перед глазами. Он сходит с ума, но почему-то останавливать это не хочется.
– А я она и есть, – она касается его груди, расстегивая пуговицы на шелковой рубашке, и последнее сопротивление исчезает.
– Так и есть.
Теперь было поздно спорить. Никто в этой комнате не хотел слышать или говорить правду. Не было никакой любви, она осталась в руинах прошлой жизни Сэма. Сейчас перед ним только голая страсть. Животное желание межу двумя неправильными существами. Они могли отдаться ему и делали это без остатка. Сэм провел линию вдоль позвоночника девушки, ощущая как горяча ее кожа. Она вся будто комок нервов и остро реагирует на каждое прикосновение. День казался жарким, она обжигала. Ремень, брюки – все куда-то исчезло. То, что осталось это знакомый цвет глаз, волос, знакомый запах, и даже мерзкое солнце, бьющее в глаза через тонкие шторы, все как в его первый раз. И он не хотел отпускать и не хотел думать. Горячие поцелуи, приглушенные стоны, чтобы никто не услышал. Скрип кровати. Хаос в комнате и в мыслях. Она царапнула рукой где-то в области ребер, закидывая ногу сверху, укусила за шею. А он гладил и обнимал пока, два горячих потных тела были друг с другом. В плотном воздухе комнаты раздавались шлепки и вздохи. Все было как в тот раз, и эта женщина так похожа, вот бы это была она. И бурное воображение не стало отказывать ему в удовольствии, когда Сэм взглянул на лицо напротив. Перед его затуманенным взглядом предстало нежное и милое создание. Вот только странное чувство неправильности происходящего мелькнуло на задворках сознания. Девушка с этими невинными глазами не могла делать то, что делал с ним эта женщина. Несоответствие времени места и еще чего-то, о чем Сэм забыл и что боялся вспомнить больше всего на свете.
Возбуждение как рукой сняло. Образ мелькнул несколько раз когда Сэм протяжно моргнул, будто картинка на плохом телевизоре. Он оттолкнул от себя женщину, чувствуя странную дрожь. Осознание чего-то очень странного подкралось к дверям его разума, когда тени вокруг начали сгущаться. Он отвернулся. Казалось, что если он снова посмотрит на нее, то увидит что-то ужасное. Тошнота подступила к горлу.
–Уходи, – Сэм слез с кровати, нашел помятое платье и протянул его горничной.
– Я что-то сделала не так? – изменение в поведении Сэма было слишком резким, поэтому она не успела осознать происходящее и снова потянулась к горячему мужскому телу, чтобы обнять и прижаться ближе.
Он ведь так и не получил чего хотел, да и она тоже. Вся эта страсть между ними, его слова, все это было так ясно. Ему все нравилось, и она тоже была довольна, так почему же теперь он гонит ее?
Прикосновение пальцев казалось неестественным. Воспоминание, надежно спрятанное психикой куда-то глубоко, провело по мужской спине холодным пальцем, поднялось к шее, мягким массажным движением разминая мышцы плеч, а потом схватилось за горло. Он почти закричал, чтобы женщина убиралась, но самоконтроля Сэма все еще было достаточно, чтобы понимать, что она не имеет к его панике никакого отношения. Его разум прокручивал варианты того, что можно было бы сказать. В распаленное сознание пришла подходящая мысль. Достаточно просто вскользь упомянуть Оливера и все женщины вокруг приходят в ярость. Она вылетит отсюда, будто пробка от шампанского.