Что-то тут не так...
Трофим спрыгнул вниз, вышел на тропинку и, насвистывая, неторопливо направился к дому, не сводя с него глаз. Когда миновал приоткрытые ворота, заметил в дорожной грязи дохлую мышь, затем ещё трёх. Все они направлялись прочь от стен дома. Возле крыльца телега без лошади, наполненная гниющей травой. Несколько кучек такой же травы валяется у телеги, на ступенях крыльца и возле порога, словно кого-то привезли в телеге, засыпанного этой травой и, вылезая второпях, он разбросал её здесь.
А в травке то вурдалак приехал. От него она и порчей пошла, сгнила до срока.
Трофим решил подняться на крыльцо, но не смог - невидимая, упругая сила оттолкнула его, не причинив, впрочем, никакого вреда. Отступив на пару шагов он оглядел дом. По-хорошему не хотите. Ладно... Откинув полу плаща Трофим извлёк из ножен меч и, поморщившись, проколол им мизинец левой руки. Капля крови тяжело упала в грязь у его ног. Мракоборец закрыл глаза, прижал оружие к груди и зашептал заклятье, громко закончив его словами: -...Кровь отдал и чужую возьму. Незаметно войду - незаметно уйду. - Затем, направив остриё меча в сторону двери, он снова, медленно начал подниматься по ступеням. Едва клинок коснулся невидимой преграды, в лицо Трофима пахнуло волной сырости вперемешку с тошнотворно сладким привкусом смерти. В воздухе над крыльцом появился серый туман. Сначала его клубы заполнили всё пространство перед дверью, затем уплотнившись, превратились в громадного пса с оскаленной пастью и злыми, горящими ненавистью глазами. Зверь утробно рычал и тянул свою полную острых клыков пасть к стоящему перед ним человеку. Трофим спокойно, казалось, совершенно не обращая внимание на зверя, поигрывая мечом, двинулся ему на встречу. Пёс прижал уши, в глазах появился страх, шерсть на загривке поднялась дыбом. Он заскулил, крутанулся на месте, словно решил поймать свой хвост, и исчез. Подойдя к двери Трофим, прислушался, затем крикнул:
-Эй! Есть кто дома?
Не услышав ответ, пнул дверь ногой и, сразу, прикрыв лицо рукой, вынужденно, отпрянул назад. В открывшийся проход, мерзко вереща, ринулось полчище летучих мышей.
Оказавшись под лучами восходящего солнца, они сбились в стаю и поспешили скрыться в дебрях проклятого леса, в одним им известных пещерах да схронах. Дождавшись, когда поток кровопийц иссяк, мракоборец вошёл внутрь.
Полумрак и смрадный запах, царившие в доме, заставили Трофима первым делом, распахнуть ставни - впустив внутрь свет и свежий воздух. Оглядевшись, он замер. Если не считать перевёрнутого стула, нескольких разбитых горшков, толстого слоя пыли да повсеместных экскрементов летучих мышей, всё остальное находилось в относительном порядке. Всё, кроме одного. На большом столе в центре комнаты, головой к двери, неподвижно лежал человек. По всей видимости, с ним недавно проводили какой-то ритуал. Множество огарков свечей на столе и вокруг него, знак Лютобога на полу под столом, и миска с запёкшейся кровью, облепленная мухами, поведали Трофиму о многом.
Чернокнижник мессу творил...
Вскинув меч, мракоборец осторожно приблизился и рассмотрел незнакомца. Бледное, осунувшееся лицо измождённого человека, которому на вид можно дать и тридцать, и сорок, и пятьдесят лет. Рыхлый, довольно крупный нос картошкой, тонкие губы, в купе с жиденькой бородёнкой и тщедушным телом, придавали ему вид крайне несчастного человека. Раскинутые в стороны ноги, как и тонкие, измазанные кровью руки оказались стянуты между собой верёвками протянутыми под столом. Заметив петушиные головы, зажатые в окровавленных кулаках и рисунок "всевидящего ока" на животе несчастного, нанесённый чьей-то искусной рукой, Трофим первым делом осмотрел его шею. С левой стороны, возле артерии, он обнаружил следы давнего укуса, два крохотных шрама на коже, в том месте где клыки вампира вонзились в плоть. Мракоборец досадливо сплюнул.
Вурдалак нашёлся... Но, что здесь произошло и к чему все эти приготовления? На простого упыря наложили заклятие силы и верности. С чего бы?.. С заходом солнца он проснётся и тогда остановить его будет крайне затруднительно... Ну да ладно, к чему бы его не готовили, рисковать нельзя.
Срезав верёвки, Трофим перевернул тело на живот и сдвинул так, чтобы голова свободно свисала с края стола.