Лайвен еще успел различить трех всадников, три тени без лиц в снежной круговерти, а потом окончательно впал в забытье.
Тепло медленно возвращалось в отмороженные руки, но лицо все еще не чувствовало слишком мягкой кисточки из птичьего пуха, которой кто то заботливо смазывал его жиром пополам с соком неизвестного растения. Первое, что Лайвен почувствовал, когда его пальцы вновь стали способны немного двигаться, это то, что они больше не сжимают ледяные ножны с мечом, а ноги находятся в состоянии покоя вместо того что бы бесконечно толкать его тело вперед, а землю назад. Потом он сообразил, что лежит и что ему тепло, и сразу понял все.
Он вспомнил, как неизвестные всадники, принимая все меры предосторожности, усадили их на своих лошадей, привязав к себе ремнями, что бы не свалились при езде, и двинулись в неизвестность. Как из этой белой неизвестности внезапно возникло некое поселение, которое Лайвен не мог сейчас вспомнить в подробностях и тем более охарактеризовать. Далее обрывались даже самые смутные воспоминания, но, учитывая нынешнее состояние относительного комфорта, которое превращало предыдущие видения в картины из ирреального ночного кошмара, можно было довольно точно судить о последующих событиях.
Пора было открыть глаза и осмотреться.
Слипшиеся веки разомкнулись с трудом, и когда это случилось, Лайвен увидел совсем мало. На глазах у него лежал какой-то компресс, который ограничивал видимость до нуля. Тогда Лайвен заставил себя еще раз потревожить свой покой и поднял руку. Когда он стянул с глаз повязку, его взору предстало следующее: прямо перед глазами имела место крыша строения, в котором он находился, составленная из хитроумно скрепленных друг с другом деревянных рам с натянутыми на них мехом внутрь шкурами некоего северного животного. Из таких же рам были выстроены и стены, образовывающие четырехугольную, немного скособоченную конструкцию достаточного объема, что бы в ней без стеснения могли разместиться несколько человек. Внутри этой конструкции находились: старуха отталкивающего на первый взгляд вида, некое юное создание женского пола, Владеющий громом, лежащий неподвижно у дальней стены и сам Лайвен. Девушка смазывала лицо и руки Владеющего громом тем самым ароматным составом, а старуха делала то же самое с Лайвеном. У грубого, сложенного из угловатых камней очага, в котором горел яркий огонь, не дающий пламени, лежали их мечи.
Увидев свое оружие, Лайвен окончательно пришел в себя. Первым его побуждением было скорее дотянуться до него и положить себе под бок, но после первого движения в этом направлении он понял, что пока рано об этом думать. Заметив это движение, старуха тоже пришла в себя.
Она проявила это, немного повернув голову и прошипев девушке непонятные слова, сопровождаемые еще более загадочным жестом, который впрочем, та поняла прекрасно. Она оставила в покое Владеющего громом и, приподняв шкуру на одной из панелей, выскользнула из помещения.
Видимо на улицу, потому что огонь в очаге на мгновение дрогнул, и по полу дунуло холодом.
Старуха хмуро глянула на Лайвена и, тяжело поднявшись на ноги, засеменила к Владеющему громом, который по прежнему лежал без движения. Все это Лайвену не понравилось. Неизвестно откуда пришло вдруг чувство опасности. Лайвен попробовал разобраться в этом, но не сумел понять причины его вызвавшей. Он хотел заговорить со старухой, но из горла вырвался только затяжной хриплый кашель. Из дальнего конца помещения старуха сверкала на него глазами, и в этом взгляде было меньше всего доброжелательности. Может быть, здесь крылась причина волнения?
Девушка быстро вернулась. Опустив голову, она подошла к старухе и стала тихо и быстро говорить ей что-то. В ответ та резко выпрямилась и отвесила ей тяжелую оплеуху. Девушка вскрикнула и, отвернувшись, закрыла лицо руками. Прошипев что-то напоследок, старуха сама проследовала к выходу и скрылась за шкурами.
Лайвен остался совершенно недоволен произошедшей на его глазах пантомимой. Чувство опасности усилилось, но он был слишком слаб, что бы сейчас же что-то предпринять.
В это время девушка поспешно приблизилась к его низкому ложу видимо тоже из шкур и, присев, стала совать в его руку какой то предмет.
- Бери скорее, - неожиданно для Лайвена сказала она, с каким то незнакомым выговором. - Звенящая стрела сказал, что это нужно тебе, что бы справиться с плохими.
Первым непроизвольным вопросом Лайвена было:
- Звенящая стрела? Кто такой? - выдавил из себя он и не узнал своего голоса.
- Это мой жених, - охотно пояснила девушка. Видимо ей было далеко не стыдно признаться в этом. - Он охотник. Он с друзьями нашел вас в Великих снегах. Возьми это и спрячь, старая ведьма сейчас приведет плохих.
- Кто такие эти плохие? - спросил Лайвен и чуть приподнял голову, пытаясь рассмотреть, что именно он должен поскорее спрятать.
Дух захватило у него, когда он увидел эту вещь. Девушка вложила в его руку рукоять Клейма власти и сжала его пальцы на ней. Может быть, ее прикосновение показалось бы Лайвену приятным, но сейчас его одолел ужас при мысли о том, что Клеймо побывало в чужих руках.
- Где ты взяла это? - сказал он, резко приподнявшись на локте. Его пальцы сомкнулись на рукоятке железной хваткой - откуда только силы взялись.
- Звенящая стрела взял это у тебя раньше, плохие не успели найти. Прячь, они придут.
Мысли Лайвена сорвались с цепи. Плохие. Это эпитет вызывал самые неприятные ассоциации. Вероятнее всего, это люди Знающего тень, у северного народа не было врагов, а это слово, несомненно, должно было относиться к пришельцам. Эти люди - посланцы смерти, естественно, что их невзлюбили в этом клане. Как они могли здесь оказаться? Они, несомненно, ждали добычу. Они приказали охотникам искать эту добычу в великих снегах. Знающий тень сказал тогда, немножко смекалки, немножко магии... Может быть, он все время держал Владеющего громом под контролем, пока я не ударил его по голове и не испортил игру. Зная, что оба корабля разбиты, Знающий тень легко мог предвидеть события, даже не обладая моим даром. Итак, они здесь. И нужно им, конечно же, Клеймо власти. Как жалко, что они получат его так легко, ведь я ни чего не смогу сделать...
В этот момент у него родилась отчаянная идея. Он схватил руку девушки и стал совать в нее кинжал.
- Оставь это у себя, спрячь, закопай в землю. Плохие не должны найти это у меня. А когда они уйдут, откопай его и иди с ним в теплые земли... - он замолчал. Она не понимала его, испуганно пыталась вырвать руку. И невозможно было быстро объяснить ей, что он не может побороть сейчас плохих, даже имея эту штуку, рассказать ей, что потом она должна отнести эту штуку в далекие теплые земли к великой колдунье Матери зеркал, что бы та потом передала ее бессмертному старику Видящему мир. Невозможно...
Да и поздно уже. Шкура у входа колыхнулась, отодвинулась, и в помещение вошли люди. Непроизвольным движением Лайвен засунул кинжал под подстилку, на которой лежал, и острые лучи звезды на конце его рукоятки сейчас же вонзились ему в спину. Он не сдержался и застонал.
Вошедшие обернулись. Лайвен сейчас же узнал одного из них, и в глазах его потемнело.
"... Знающий тень сейчас у Властителя рек. Ты опоздал... "
- вспомнил он. Так сказал Живущий в тишине перед своей смертью. А Властитель рек стоял сейчас у входа, и губы его были растянуты в недоброй усмешке.
- Вы только посмотрите, - произнес он, - они были когда-то
сильнейшими магами полушария, а теперь совершенно беспомощны. Ей богу, мне жаль терять таких союзников.
Стоящий чуть позади него позволил себе глупо осклабиться. Его лицо тоже было смутно знакомо Лайвену, но воспоминания путались, и он ни как не мог сообразить, кто перед ним.