С одной стороны, вроде создал что-то крутое, а с другой… Подкинул себе новых проблем. Целостность личности — пятьдесят девять процентов. И нет инструкций, как эту целостность поднимать. Но я догадывался как. Зайти в те двери, от которых сочится тьма, и разобраться с тем, что там будет.
Обязательно этим займусь, но позже. Сейчас есть задачи поважнее. Требуется срочно развить навыки, чтобы, когда земля начнёт уходить из под ног, а события наберут обороты, было чем ответить.
Не желая сидеть дома, переоделся, взял ключи и отправился на выход. Настало время обдумать следующие шаги и потренироваться.
Если уж пропустил два учебных дня, то ещё один погоды не сделает. С этой мыслью весь следующий день посвятил развитию навыков. Ходил по городу и нащупывал тот способ, которым могу продвинуться вперед — проникал в мысли прохожих, сам себе придумывал задачи, что с этим делать. Заставить кого-то споткнуться или подумать о важной информации, типа пин кода от банковской карты. Некоторые из моих тренировок были далеки от гуманности, но я старался не навредить и не перегнуть палку. Люди даже не подозревали, что на них влияют. Они жили совсем в другом мире, не ведая правду.
Получилась тренировка или нет — скорее нет, чем да. Показатели остались теми же самыми. Так что единственный однозначный успех — я понял, что делать.
В школу шёл как на войну. Прихватив с собой пакет. Он тоже был частью плана.
Этим утром мне повезло. Я нашёл Соню, сидящую на дереве. Почему она приходит пораньше, почему сидит одна — это можно было бы выяснить, но меня не особо волновало.
— Я думала, что уже не увижу тебя.
— Разбирался с делами, — ответил я, разглядывая девушку, которая никак не изменилась.
— Что в пакете?
— Взятка.
— А ты по мелочам не размениваешься. Кого будешь подкупать?
— Тебя.
— Да неужели, — ответила она неопределенно.
От неё повеяло интересом, но самую малость.
— Держи, — протянул я пакет.
Соня ломать комедию не стала, сразу взяла. Достала коробку, пакет вернула мне, а сама недоуменно уставилась на взятку.
— Это что?
— Кроссовки.
— Кроссовки?
— Да.
— Черные?
— Самые черные.
— На толстой подошве?
— Толще не бывает.
— Которые стоят пару сотен?
— Дороже, но это не важно.
— Вот хрень.
— Нет, это кроссовки.
— Да я не про это, — отмахнулась она. — Почему ты мне их дал?
— Потому что мне нужна информация.
— Кроссовки в обмен на информацию?
— Да.
— И всё? Никаких странных предложений? Просьб дать потрогать мои ступни или подарить использованные трусики?
— Чего?
— Забей… Парни разные бывают.
Я на это головой покачал.
— Примеришь?
— Я не беру взяток, — она протянула мне коробку.
Ломается. Это столь же очевидно, как и то, что та троица сейчас в школе, заметила меня и куда-то убежала. Они хотели пролезть через дыру в заборе, но увидели меня и пошли другим путём, фоня эмоциями на всю школу.
— А если я хорошо попрошу?
— Это как? — наклонила она голову набок.
— Ну… Пожалуйста?
— Ладно, так и быть, — закатила она глаза. — Если настаиваешь…
— Настаиваю. Будешь мерить или мне их выкинуть?
— Не надо выкидывать! — испугалась Соня.
Её кроссовкам пять лет. Они ей жмут. Денег на новые нет. Поэтому она и торгует печеньем, чтобы заработать на обновку. Я это прочитал в её мыслях, когда она пришла ко мне домой.
Через минуту девушка стояла в новой обуви и пахла неверием. До неё никак не могло дойти, что кто-то подарил ей кроссовки. Ещё и такие, какие она хотела. Я аккуратно коснулся её эмоций, усиливая благодарность, а заодно проверяя на чувство вины. Если она проболталась обо мне и том, где живу, сейчас должны всплыть эмоции по этому поводу.
Ничего. Благодарность, неверие, смущение и… небольшой сексуальный интерес в мою сторону. Соня подумала, что я странный, но симпатичный.
— Мне идет?
— Да.
— Ты всегда столь… мм… лаконичен?
— Да.
— Хочется тебе треснуть.
А ещё потрепать за щёку. Что несколько странно. Никогда таких мыслей у девушек в мою сторону не замечал.
— Что ты хотел узнать?
— Меня искали?
— Да, — показала она язык, передразнивая лаконичность.
— Кто главный у этой троицы?
— В смысле? Шон и есть главный у них.
Ожидаемый, но неприятный ответ.
— Ты уверена?
— Да.
— Почему их называют пчёлками?
— Ну… Я не знаю, — пожала она плечами и зависла.
Такой пустой взгляд бывает только у тех, кому хорошо по мозгам прошлись.