Марго улыбнулась как-то чересчур хитро, так что холодок по спине прошел. Что она задумала?
– Увидимся там, – все же согласился Ринат и ушел.
За ним ушли и родители кудрявого, мать сильно переживала, что у сына проблемы из-за нее. Бедная женщина, похоже ее мужу плевать на то, как к ней относится дед. Марго проводила их с какой-то циничной улыбкой, а затем захлопала в ладоши, повернувшись к нам.
– На чём поедем, на машине? Или полетим самолетом? – предложила она с нездоровым энтузиазмом.
– Лучше машиной, перелет вымотал, – буркнул кудрявый, присев в кресло и закрыв лицо руками.
– Сейчас, мне нужно позвонить, – говорю им и отхожу к стойке регистрации.
– Можешь взять мой мобильный! – предлагает Марго, но я отмахиваюсь.
– Можно позвонить? – спрашиваю, подмигивая симпатичной девчонке, на что зверь в груди немедленно взбесился.
Так непривычно снова чувствовать его внутри, уже отвык от него и его чувств. Но, увы, за свою свободу приходится платить этим. Как бы мне не хотелось его убить, он, скорее всего, умрет только в одном случае – если умру я. Набрал наш домашний номер и почти сразу услышал женское «алло».
– Тётя, это я. Прости, что так надолго пропал, но теперь я вернулся, скоро приеду и все расскажу тебе, – улыбаюсь с облегчением.
Стоило давно поговорить с тётей, но я переживал, что Марго о ней узнает. На удивление часто вспоминал ее, как в детстве мы устраивали войны за территорию, как играли по выходным на водных пистолетах или как спорили по какому-нибудь глупому поводу.
– Максим? – услышал удивленное и почти сразу понял, что это не тётя Нина, а ее лучшая подруга Таня.
– Тётя Таня? Позовите тётю, – говорю чуть растерянно.
– Я, – она резко вздохнула, – не могу. Максим, понимаешь, ее нет.
– В смысле? Опять что ли в бутике каком застряла? Тогда позвоните на мобильный, скажите, что я вернулся. Хорошо?
– Мальчик мой, Нина умерла, неделю назад, – резко выдохнула она.
– Что?
– Машина, на которой она ехала по рабочим делам, съехала с моста в обрыв. Ни она, ни ее водитель не выжили. Бизнес перешел ее новому мужу, они всего лишь две недели как расписались. Он уже продает бизнес и этот дом, мы с мужем пытаемся ему помешать, но вряд ли долго продержимся. Максим, тут что-то нечисто, он явно бандит.
Женщина плакала во весь голос, пока до меня доходило, что умер последний человек, являющийся членом моей семьи, да еще и, судя по всему, по вине какого-то урода. Сцепил зубы, чувствуя злость, но сдержался.
– Тётя Таня, уходите пока из дома, через пару дней я вернусь и разберусь с этим «мужем», – пообещал ей и себе.
– Максим, они бандиты! Тебе лучше не появляться здесь. Спрячься, они думают, ты пропал, тебя никто не будет искать, – кричит женщина, но я не обращаю на ее слова внимания и кладу трубку.
– Все в порядке? – поднимается брат, заметив моё новое настроение.
– Нормально, – обнимаю его по-братски, давя в себе злость и боль от утраты.
– Точно? – неуверенно спрашивает он, пока я иду впереди за Марго.
У меня остался исключительно кудрявый и больше никого.
***
В настоящее время …
Она странная, совершенно невозможная или ей на самом деле все равно. Плевать на ответы, она не хочет их знать, потому и не задает вопросы.
– Так ты все это делал из-за моего запаха? – спросила она, узнав о реакции парней на ее месячные.
Честно, не знал, что ей ответить, с одной стороны да, все, что между нами происходит, из-за ее запаха. С другой стороны, мне крышу сносит не только в те самые дни, а постоянно. Но все же поцеловать ее хотел я, пускай лишь из-за зверя.
– Нет, – ответил ей, ожидая хоть какой-то реакции.
Она не спросила ничего, всего лишь сделала вид, что вообще не задавала этого вопроса. Ей не интересно, ей совсем это не интересно, почему я вел себя как какой-то влюбленный придурок. Да и сам не понимаю, почему так себя веду. Но ее реакция, явное желание, чтобы подобного больше не происходило, бесят.
И это при том, что она во всем виновата! Как будто это не она в ванне возбудилась, опоганив все своей вонью, можно подумать, это не она приехала в этот город за своим братом. Самое противное, что меня это задевает, очень сильно задевает. Чувствую злость и уязвлённую гордость, еще ни одна девчонка так себя со мной не вела. Сразу видно, такая же психованная, как и ее братец.