- Если "чёрные" ставят метки, значит, "белые" тоже это могут?
- Я не знаю, - пожал плечами мужчина,- вероятно...
- А если поставить метку на Адама? Как думаешь, я смогу лечить его на расстоянии? Хотя мне с собой будет нужна ещё и его фотография ...для надёжности, так сказать.
- Ольга, я тебя обожаю! - выдохнул Барон.
- Подожди обожать, может, ничего и не получится.
- У тебя? Не верю!
- Ага, а я вот боюсь надеяться.
- Знаешь, надежда - она сродни вере. Не сомневайся в себе и ничего не бойся, я уверен - всё у тебя получится ...а эта "белая" метка существенно облегчит всем нам жизнь.
- Ну да, облегчит. И я больше не буду чувствовать себя виноватой оттого, что скоро уезжаю.
Глаза Георга горели от предвкушения.
- Когда попробуешь?..
- Давай в воскресенье вечером. А пока я потренируюсь ...на бабушке. Думаю, она согласится побыть подопытным кроликом.
Бабушка, конечно же, согласилась, и с удовольствием.
Усадив Тильду в её любимое кресло, Ольга "занырнула" внутрь старушки и остановилась, задумавшись, куда ставить метку. Непосредственно на больной орган или просто внутрь тела? А может на висок? И какой формы должна быть метка? Тут девушка вспомнила один симпатичный роман, который она прочитала перед поездкой в Вильнюс. "Лейна", так, кажется, он назывался. Там героиня тоже повесила метку на друга, завязав её бантиком у него на голове. Ольга улыбнулась и попробовала соорудить такое же безобразие на бабушке.
"Нет, это глупость, - решила девушка. - Метку на коже увидит любой экстрасенс: и "чёрный", и "белый", и просто видящий, как отец Петрас, например. Значит, нужно её помещать внутрь тела. Но куда? Например, у бабули две проблемы - ноги и зрение. Что выбрать?"
И тут Ольга решительно развернулась к сердцу Тильды. "Вот главный орган. Метка должна быть на нём. А уже через сердце и кровотоки я попаду куда угодно". Мысленно прижавшись кбабушкиному сердцу, девушка нежно поцеловала его, оставив на поверхности "белый" след своих губ. "Это и будет моя метка, вот так".
- Ба, ты посиди тут, а я поднимусь к себе в комнату, - пробормотала красавица и вихрем взлетела по лестнице на второй этаж.
"Так, приступим, - пробормотала Ольга и уселась в кресло-качалку у окна. Она закрыла глаза и начала обследовать свою комнату, но ничего рядом не почувствовала. "Конечно, здесь же бабушки нет", - фыркнула, и "потянулась" искать Тильду вниз в гостиную. "Э, нет, неправильно, - остановила себя Ольга. - Я знаю, где сидит бабушка, значит, эксперимент не честный".
- Ба, - крикнула Ольга, свесившись через перила. - Пересядь куда-нибудь, чтобы я не знала, где тебя искать, - и вновь вернулась к себе в комнату. - Вот теперь будет правильно.
Но след Тильды по-прежнему виден не был.
"Что ж такое? - пробормотала девушка и вдруг ахнула, стукнув себя по лбу кулачком. - Вот, балда. Мне не бабушкин след искать нужно, а свой".
Перенастроив восприятие на себя, Ольга хмыкнула. Её комната была полна отпечатков, а на полу вообще была "протоптана" дорожка к двери.
"И как здесь найти след, ведущий к бабушке?"
Мысленно позвав Тильду, девушка вдруг с восторгом обнаружила среди многочисленных "белых" пятен светящуюся перламутровую нить, ведущую за пределы комнаты. "Дорога к бабуле? Сейчас проверим". Ольга последовала по нити, укачавшись по дороге, словно на американских горках, и за несколько секунд оказалась в знакомом естестве Тильды, еле успев затормозить у её сердца. "Так, я на месте, - выдохнула, - теперь попробую лечение". Она медленно прочистила сосуды в ногах бабушки, сняла там небольшое воспаление, а потом поднялась до лобной части головы и внимательно осмотрела район глазниц. "Хрусталики действительно усыхают, - пробормотала Ольга. - Лекарство действует, но слабо, а значит, следует его заменить. Но можно ли вообще ускорять лечение? Ведь глаза - орган нежный, резкое воздействие на них опасно".
Тильда, взглянув на входящую внучку, отложила журнал.
- Ну что?
- Всё получилось.
- Я и не сомневалась.
- Зато я... - Ольга плюхнулась в кресло и поджала под себя ноги. - Знаешь, иногда вера людей в меня ...очень напрягает.
- Почему? - удивилась бабушка.
- Я ведь могу ошибаться, как и любой человек. Очень сложно высоко держать планку, постоянно всё просчитывать и учитывать. Вероятно, мне было бы проще, если бы ко мне относились с большей долей критики и скептицизма, а то вдруг загоржусь и буду считать себя непогрешимой.
- Солнышко, прости, - Тильда, протянув руку, погладила плечо внучки.
- За что?
- За эгоизм. Ты совершенно права, жизнь рядом с чудом расслабляет. Это ведь так здорово, когда вдруг приходит кто-то и легко решает наши, казалось бы, неразрешимые проблемы.
- Да ладно, - смутилась внучка.
- А по поводу критики...то здесь ты ошибаешься. Критиковать тебя не за что, а вот несколько советов дать могу.
- Я вся внимание, - улыбнулась Ольга.
- Первый, слушай своё сердце, оно у тебя мудрое и никогда не обманет. Второй совет - не разрешай никому садиться себе на голову, а то иногда складывается впечатление, что ты готова помогать первому встречному. И третий совет - достойно оценивай свой труд, ведь дар у тебя действительно бесценный, а ты размениваешь его на пятаки.
- Ба?..
- Да, я опять о Браунисе и ему подобных. Ну ладно, лечить больных, у которых нет денег, это святое. Но уж богачи пусть раскошеливаются, а то несправедливо получается ...и, опять же,нарушается закон равновесия.
Ольга захохотала.
- Ба, я от тебя в восторге! Вот это ты повернула, прям, как название сериала "Богатые тоже платят", нет не так - "Богатые пусть платят подороже".
Вошедшие в комнату Витольд и Беруте, с удовольствием наблюдали, как Тильда тискает и щекочет внучку, а та визжит от удовольствия и ещё больше прижимается к бабушке, прося не останавливаться.
32
Следующая неделя пролетела стремительно.
Ольга побывала в костёле Святых Петра и Павла и с удовольствием пообщалась с настоятелем Петрасом, рассказав ему о своём опыте работы с "белыми" метками. Петрас проникся.
Вечером того же дня девушка "пометила" Адама и с тех пор перед сном обязательно наведывалась к нему, методично приводя в порядок его позвоночник и все нервные окончания.
Вместе с бабушкой Ольга побывала у тётки, порадовавшись тому, как Анна быстро возвращается в норму. Вечером за ними заехал Витольд вместе с Беруте и они провели чудесный вечер, посвятив его старым фотографиям семейства Зуокасов.
К четвергу практически всё к свадьбе было готово.
- Моё платье и костюм Витольда уже в шкафу, Ванда ради праздника, кстати, тоже согласилась надеть платье, а то у дочери в гардеробе лишь джинсы и юбки, - докладывала Беруте. - В костёле нас ждут в пятницу на 10 утра, а потом мы все едем в ресторан на небольшое торжество.
- И торт будет? - поинтересовалась Ольга.
- Как же без торта, обязательно будет.
- А потом?..
- Потом наступят будни, - хмыкнула будущая мачеха. - Мы решили с Витольдом, что сначала проводим вас с Тильдой на киевский поезд, а уже потом съездим на неделю в Варшаву. Я давно хотела там побывать, ведь мой отец был поляком.
- А Ванда?
- К нам переедет крёстная Ванды, Натела. Они с моей проказницей-дочерью прекрасно проведут время и без нас ...А вы, - встрепенулась Беруте, - уже решили, что наденете на свадьбу?
- О-о, - закатила глаза Ольга. - У бабушки такой наряд, просто отпад, да ещё со шлейфом.
- А у тебя?
- Сюрприз. Бабуля срочно перешивает мне платье из своей коллекции, надеюсь, всем понравится.
- Даже не сомневаюсь.
- И теперь последний вопрос, - наклонилась вперед Ольга. - Девичник будет?
- А?
- Девичник. Чтобы попрощаться с холостяцкой жизнью.
- Я не знаю... - растерялась Беруте. - Как-то даже и не вспомнилось, мы же с Витольдом уже давно живём семьёй.