Ребекка через силу улыбнулась и протянула ему руку.
— Спасибо, Джейк.
— Это тот парень, с которым я дрался, попал в тебя?
Она кивнула.
— Прости. Я не должен был…
— Не глупи, Джейк. — Она сжала его ладонь. — Ты ничего не мог поделать.
Джейк взглянул на Николаса.
— Я ничего вокруг себя не видел.
— Когда ты так отважно напал на самого здоровенного, я воспользовался неразберихой и сбил с ног того, который пытался меня связать. Он сразу же бросился наутек. Вожак сначала выстрелил в тебя, а потом стукнул рукояткой пистолета. Я тем временем схватил камень — слава богу, тут их полно! — и двинул его по руке. Ребекку передернуло.
— Я слышала, как треснула кость.
— Да, я тоже. В общем, твой парнище подскочил, оттолкнул меня, и они оба сбежали.
— Но твои люди их схватили, да?
Лицо принца помрачнело.
— Пока нет. Похоже, они могли и удрать.
— Как? В последнее время дворец охраняется тщательнее, чем Форт-Нокс.
— Во внешней стене есть дверь, которой пользовались как тайным ходом еще в средние века. Ее давно забили досками, и мало кто о ней помнит, но, похоже, эти парни воспользовались именно ею.
— Черт. Значит, их наниматель очень хорошо знает дворец.
— Или кого-нибудь из обитателей дворца.
Николас и Джейк переглянулись. Не обменявшись ни словом, они поняли то, что каждый из них знал и раньше: они оба невиновны.
Через два часа Ровена вбежала в одну из бесчисленных дворцовых спален, даже не заметив, как стукнула дверью бесценный антикварный столик.
— Джейк.
Он полулежал среди кучи подушек на высокой кровати с балдахином, прижимая к лицу пакет со льдом.
— О боже.
Багрово-синяя опухоль расползалась от правого глаза и исчезала под темно-каштановыми волосами.
— Привет, милая.
— Не подлизывайся.
Ровена медленно подошла к кровати, оценивая тяжесть полученных Джейком повреждений. Рубашки на нем не было, и на голой груди заметны были синяки и царапины. Его правая перебинтованная нога лежала поверх одеяла. Ровена ухватилась обеими руками за столбик кровати и прислонилась к нему, чтобы не упасть.
— И это называется «осторожность», — сказала она, не пытаясь скрыть упрека.
— Ты злишься на меня? За то, что я спас твоего обожаемого принца? Ради которого ты готова была пожертвовать жизнью?
— Не смей шутить надо мной! Я два часа с ума сходила от волнения. Я слышала выстрелы, когда добежала до террасы. И только полчаса назад мне сказали, что ты жив. — Ровена знала, что ее обвинения несправедливы, но, когда она услышала выстрелы, ей показалось, что стреляют в ее собственное сердце.
У Джейка хватило ума изобразить раскаяние.
— Прости, милая. Санитары отнесли меня в эту комнату, и врач сразу же принялся ковыряться в моей ране. Ты же знаешь этих докторов… он ничего не хотел слышать, пока кровотечение не остановилось.
Ровена ахнула.
— Тебя так тяжело ранили?
Джейк шепотом чертыхнулся и похлопал по постели.
— Иди сюда.
Девушка покачала головой.
— Ты же ранен.
Но как же ей этого хотелось. Ей нужно было прикоснуться к нему… убедиться, что он здесь, настоящий, живой. Хотелось обнять его и никогда больше не выпускать из виду.
— Мне было бы гораздо хуже, если бы ты не пришла. — Он протянул к ней руку. — Твой поцелуй мне поможет.
Глаза Ровены наполнились слезами, но она осторожно присела на край кровати. Вблизи синяки и царапины казались еще ужаснее.
— Черт возьми, Джейк Стэнбери. Разве ты не мог просто отвлечь их?
Джейк сгреб ее в охапку и прижал к себе.
— Похоже, они намеревались или похитить Николаса, или убить.
Ровена робко положила руки на его плоский, твердый живот, стараясь не прикасаться к больным местам.
— И ты решил стать героем?
— Выбора не было. Они попали в беду, так что я сделал все, что мог.
Ровена подняла голову и недовольно на него взглянула.
— И чуть не погиб при этом! Ты же не старушку через дорогу переводил. У этих типов были пистолеты… и ты об этом знал.
— Я не мог не помочь, Эна. Неужели ты не понимаешь?
— А если бы тебя убили? Что стало бы с Сэмми? А со мной?..
Джейк отбросил с ее лица прядь волос.
— Знаешь, ты так говоришь, будто я тебе не безразличен.
Ровена уткнулась лицом в мягкую поросль на его груди. В том и беда… совсем не безразличен. А чем крепче любишь, тем сильнее боль, которую любимый может причинить твоему сердцу.
— Конечно, не безразличен. Я же твоя жена.
Естественно, Джейк не позволил ей сорваться с крючка.