– Сейчас, Виктор Николаевич, главное «развалить» Лобова. Заставить его разоружить свою банду. Это потом мы разберемся, кто не доглядел, кто помог ему подняться на ноги.
– Я не согласен с вами. Мы всегда все, откладываем на потом, а почему не сейчас, когда это преступление так актуально?
– Виктор Николаевич! Сейчас у нас в МВД идет война за кресло министра внутренних дел республики. Ты представляешь, что сейчас начнется, если исполняющий обязанности министра, начет разбираться с Хромовым? Ему, наверняка, придется разбираться и с другими начальниками управлений, а ему это сейчас не нужно?
Абрамов закурил.
– Ты, знаешь, я никогда не лез в политику, не играл в эти «игры». Главное для меня – развалить Лобова и мне совершенно безразлично, на чьи весы ляжет этот успех.
Начальник Управления посмотрел на Виктора и, махнув рукой, произнес:
– Ты, знаешь, Абрамов, сейчас не то время и нейтралитет, вряд ли, спасет тебя. Сейчас ты или в команде одного или в команде противника. В одиночку здесь не ходят.
–Может, ты и прав. Но меня сейчас больше волнует Альметьевск, чем все то, о чем ты мне только, что говорил. Мне кажется, что мы накануне грандиозного «шухера».
– С чего это ты взял?
– Я вчера встречался с одним из своих источников. Он был в Альметьевске и встречался там с Чекистом. Лобов, за две недели до покушения на него, ездил к Чекисту и помог ему оружием. Просто так, никто не покупает автоматы.
– Вот и работай с Лобовым. Пусть он поделится с тобой этой новостью.
– Все, ясно. Думаю, что в течение двух дней, я «развалю» его.
Абрамов вышел из кабинета начальника Управления и направился в ИВС. Поздоровавшись с сотрудниками, он поинтересовался у них, о состоянии Лобова.
– Что ему будет, товарищ подполковник. Спит целыми днями…. Сегодня, он поинтересовался у Нигматуллина, в какой «хате» сидят его друзья и, как часто вы их возите в Елабугу. Вам сегодня он нужен?
– Пусть отдыхает. Вы как бы, между прочим, сообщите ему, что я якобы больше не хочу с ним говорить. Скажите, что его все равно ожидает «вышак».
Сотрудники засмеялись.
– Вы думаете, «поведется»?
– Должен….
Виктор осторожно подошел к его камере и заглянул в глазок. Лобов сидел за столом, обхватив голову руками. Абрамов отошел от камеры и вновь проинструктировал личный состав ИВС. Теперь, нужно было ждать результата, этой психологической развязки.
***
Утро не внесло каких-то изменений в жизни Лобова. Он опять проснулся от криков конвоя, которые увозили Пуха и Гаранина в Елабугу. Нервы Лобова, были на пределе. Он, как и прежний раз, попытался докричаться до своих товарищей, но и в этот раз, его попытка не увенчалась успехом. Все его крики, растворились в этой вязкой тишине. Услышав шаги в коридоре, Анатолий бросился к двери и стал настойчиво стучать. Металлическая дверь звякнула и открылась. На пороге камеры стоял сержант милиции.
– Чего, барабанишь? В карцер захотел? Считай – это девяносто девятое китайское предупреждение. Еще раз стукнешь в дверь, потеряешь здоровье. Понял?
– Слушай, сержант! Позвони Абрамову, скажи, что Лобов хочет с ним поговорить!
– Абрамова нет. Он уехал вместе с твоими друзьями в Елабугу. Сказал, что твоих друзей, оставит там, чтобы не возить их, постоянно туда – сюда.
– Слушай! Если узнаешь, что Абрамов вернулся в МВД, передай ему, что я хочу с ним поговорить?
– Я ему еще утром говорил, что ты хочешь поговорить с ним. Однако, он снова, как и тогда, сказал мне, что слушать трудовую биографию он больше не намерен. Так и сказал, что время терять на тебя мол, он не намерен. Сегодня Пухов, должен показать Абрамову что-то важное.
Лобов почувствовал, что он потерял нить расследования этого дела. Его товарищи- подельники, что-то говорят следователям, показывают, но он не знает, что конкретно они говорят. Он взглянул на сержанта и тихо произнес:
– У меня куча денег. Помоги мне, и я отблагодарю тебя. Понюхай, поспрашивай у оперативников, что они там поют мои товарищи.
Сотрудник милиции как-то таинственно улыбнулся.
– Ты понимаешь, что предлагаешь? Много здесь вашего брата, каждый готов что-то пообещать, а как вылетят отсюда, сразу все забывают. Я и так нарушаю приказ, разговаривая с тобой.
Сержант закрыл дверь и снова в камере и коридоре ИВС, повисла тишина.
«Колоться» или нет? – думал Лобов. – Если его товарищ признались во всем, то смысл молчать? Нельзя, отрицать то, что очевидно, вроде так говорил Хирург. А, это значит, что смысла молчать, дальше нет. Сейчас нужно говорить и говорить убедительно. Может, это еще поможет ему избежать расстрела».