Ни Антэк, ни отец не догадались предупредить Юзика, чтобы он никому не говорил о беседе. Видимо, они считали, что ничего внятного не было сказано, что Юзик не слышал никаких фактов, а если и слышал, то, конечно, не мог понять. Даже и рискованно было предупреждать, ведь тогда парень мог ухватиться за то, на что он теперь, возможно, и вовсе не обратил внимания.
Но надо отдать справедливость Юзику: он нутром почувствовал, что дело какое-то важное и что об этом надо молчать. Поэтому, хотя сам он и ломал голову над этим вопросом, но не вынес на обсуждение даже своим товарищам.
С течением времени Юзик вообще стал забывать обо всей этой истории, так как у него были свои детские дела и интересы.
Туземцы
Когда Юзик пас коров, ему приходилось встречаться с ребятами из села Смоляки, что было возле имения. Но встречи эти большей частью носили военный характер.
Поместье располагался на двух берегах реки. Один берег полностью принадлежал пану; вдоль речки далеко тянулись помещичьи луга, за ними по холмам шла пахотная земля. На другом же берегу, болотистым, обрывистом, было пастбище. Но оно граничило с деревней, из-за этого постоянно были недоразумения. Не было такого дня, чтобы на барское пастбище не сунулись деревенские животные, и долгом панских пастухов было защищать своё пастбище. Для таких парней, как Юзик, это было даже приятным делом. Военные действия, перестрелка с деревенскими ребятами были для них интересной игрой в нудной однообразной пастьбе. Тем более, что победа над врагом всегда была обеспечена. Иногда удавалось взять в плен корову, и тогда подпасок гнал ее в имение с такой торжественностью, словно он возвращался победителем в серьезной большой войне.
После этого в имение приходил бедный, ничтожный крестьянин, подходил к эконому, снимал шапку и целовал руку.
— Сударь, отдай корову!
Пока крестьянин целовал руку, эконом ругался:
— Пся крэв! Бездельники! Почему не стережёте свою скотину? Десять злотых штрафа!
— Сударь! Да откуда же я возьму?
— Тогда два дня отработай!
Крестьянин соглашался. Эконом записывал его и отдавал корову. Держа в одной руке шапку, а другой вцепившись за шею коровы, крестьянин шел через всё поместье и надевал шапку только тогда, когда никого вокруг не бывало видно.
На подпасков, в том числе и на Юзика, это явление никакого впечатления не производило. Что же тут особенного? Так оно всегда бывает и должно быть.
Деревня состояла из сорока дворов и занимала песчаный остров среди болота. С одной стороны, была река, с другой — панское пастбище, а с третьего ее охватывал господский лес. Может с четвертой стороны крестьянская земля тянулась и дальше, но Юзику не доводилась там бывать.
Маленькие кусочки песчаной земле прокормить хозяев не могли, поэтому все крестьяне работали в имении. В дождливую погоду сперва бросались спасать барское сено или рожь, а потом уже брались за свои.
Для пана это был чрезвычайно ценный запас рабочей силы. Не надо было заботиться ни о помещении для них, ни о питании, не надо было платить за те дни, когда работы нет. Если бы пану Загорскому предложили отдать всех этих крестьян в полную собственность, в крепостничество, он, наверное, отказался бы. Ведь нынешнее состояние был для него гораздо лучше.
Кроме всего этого, он еще считался хорошим господином. Так, когда одного крестьянина придавило деревом на разработках панского леса, так пан Загорский выдал доски для гроба совсем бесплатно, не взял ни одного злотого. Когда у крестьян был большой неурожай, он отпускал им рожь, хоть у них и не было чем заплатить. Они только в течение длительного времени отрабатывали хлеб. Даже был случай, когда одному многосемейных крестьянину просто так дал десять злотых на одежду для голого ребенка. И, наконец, поставил в деревне такой же громкоговоритель, как и у батраков.
Одним словом, хороший был барин.
Вот только электричества не провел, так как это было бы уже слишком для холопов. Не только пану, но и самим крестьянам не приходило в голову мысль о такой роскоши. И без этого каждый крестьянин задолжал работу, пожалуй, на год вперед; где там было думать о баловстве.
Между деревенскими парнями и панскими пастухами всегда было военное положение не только на пастбище, но при каждой встрече. Юзику даже нравилось такое положение, особенно зимой, когда военные операции принимали более интересный характер.