Я смотрел на Батыя с некоторым злорадством, но и с подмешанным сочувствием. Не просто так все три его «да» прозвучали с видимым внутренним сопротивлением принимаемому решению — мою Катьку-Клеопатру Батый знал. Дело не в том, что наберёт в подружки и дружки дюжину пожирательниц мороженого и пацанов-хлюпиков, разборки у «Полярника» с какими будут завершаться джебом. Карманные деньги не переводились, чьим-чьим, а его челюстям ни один кулак от секунданта противника не страшен. Батыю просто это всё претило бы, потому как — прихоть девчонки. И конечно, с его самолюбием, боялся пасть в чужих глазах — в случае, если ему прилюдно вставят в причёску страусовое перо в знак того, что, дескать, мальчик «умылся» ты: теперь сердце предмета твоей любви занято другим воздыхателем. Участь не обязательная, но Катька — боялся внук Кочубея, был уверен я — случая не упустит.
Судьбой играли и назначали сваху ученики выпускных классов, Салават же учился в девятом, только был на два года старше одноклассников. Признание в любви… к кому… к Марго, которую на дух не переносил, а в финале «благородной дуэли» не она ему, он ей обрезал уши. Сенсация!
Вообще-то, Батый становился тринадцатым по счёту действующим в школе Русланом. Руслан — прозвище. Звали так всех назначивших себе сваху. А невест звали Людмилами, этим красивым, воспетым Пушкиным, именем русским.
Логин «Кастро» Марго обеспечен, подытожил я происшедшие на моих глазах в моей спальне.
Я закрыл дверь на замок, поднял с пола магнитолу и бросил на тахту. От удара — ложе моё спартанское, жёсткое, без подушек — в магнитоле прорвало фортепьянными каскадами.
— Тебе нравится Брамс? — спросил Салават.
Я не знал, что на это ответить — достали этим Брамсом! Ладно, отец: с некоторых пор вся классическая музыка у него ассоциируется с этим композитором. Мама признала, так будущий муж увёз её на Новую Землю с последнего курса Сталинградской консерватории. Но чтобы теперь вот и Батый… На рождественском концерте (Мальвина на фортепьяно, мама на виолончели и Ханс на скрипке исполняли что-то Вивальди) в школе видел, как вдохновенно слушал он подобную музыку. Подивился ещё тогда, но в зале все слушали с восторгом.
— А это Брамс?
Салават смутился: видимо, в его расчёты не входило раскрывать передо мной познания в музыкальной классике.
— Да это… Бетховен…
Я согласился, кивнув: о случае с Катькиным пряником и подарком Ханса в посёлке все знали. То, что Батый на эту тему сейчас шутит, меня удивило и насторожило. А не водит ли он меня за нос? Тут прозвучали заключительные аккорды, я и Салават, притихнув, ожидали. Ведущая программы сообщила: «Вы прослушали фортепьянные концерты Брамса. Музыка прозвучала в исполнении молодого пианиста, лауреата международных фортепьянных конкурсов последних лет Алекса Бетховена».
Я выключил магнитолу.
— Ну-с, какие ещё грешки в плане познаний из области мировой культуры у тебя водятся, потомок Кочубея?
Салават заспешил:
— Я узнал музыку Брамса, но то, что звучала в исполнении Алекса Бетховена, поверь, не знал… Я же имел в виду великого Бетховена — композитора.
— Ага. По-твоему, Покрышкин — дебил: не отличит музыку великого Бетховена от фортепьянных концертов какого-то там Брамса?.. Слушай, а может, ты на клавиши давить умеешь? На уроках музыки никаких таких способностей за тобой не водилось. Разве что, как-то «Я люблю тебя, жизнь. И надеюсь что это взаимно» задом наперёд на фоно пробрямкал, — не отставал я от Салавата.
— На флейте играю, — признался и принялся меня убеждать: — У отца коллекция записей классики, есть даже старинные — на магнитной плёнке и пластинках. Музыкальных энциклопедий всяких полно… в книгах — старых, букинистических. Почитывал от нечего делать.
— Подожди, подожди… К черту энциклопедии! Ты играешь на флейте?!
— Да так… балуюсь… В Рождественском концерте выступлю с отцом. Согласился. Он Квартальному пообещал. Пришёл к отцу протокол за сигарету — я доказал, что «лим» мой, а не Мэрилин Монро — подписать, а мы как раз музицировали. Пристал… Сыграли ему Бетховена. Отец — на бубне. Состав флейта с бубном Квартальный посчитал очень оригинальным… Предложил выступить квинтетом: я с отцом, твоя мама, Ханс и Мальвина. Прочит успех. Хочешь послушать? Записал.