— Может быть, мистер Стаунтон, мы сыграем несколько лёгких партий? Мистер Бэрд нисколько не утомил меня сегодня…
— Не сегодня, мистер Морфи, — с ледяной любезностью ответил Стаунтон. — Я, видите ли, пишу важное исследование о великом Шекспире… Мои издатели ждут этой работы, я не имею времени для игры…
— Может быть, мы сыграем парочку консультационных партий, Стаунтон? — спросил подошедший Бэрд. — Скажем, мы с мистером Морфи против вас с Оуэном?..
— Мы сделаем из вас бифштекс! — фыркнул священник.
Стаунтон колебался. Ему интересно было сыграть с Морфи, но он слишком дорожил своим авторитетом, чтобы рисковать. Положение первого игрока мира далось ему нелегко, оно обязывало ко многому. А вдруг этот безусый щенок и впрямь играет так сильно, что может побить его! Правда, в консультационной игре всегда можно свалить ответственность на партнёра…
И Стаунтон ответил с подчёркнутой сердечностью:
— Мы непременно сыграем консультационные партии, мистер Морфи, но несколько позднее. Запишите это, Гэмптон. А пока, мистер Морфи, прошу вас посетить меня завтра вечером. Я живу неподалёку — Ричмонд-сквер 12, второй этаж… Приходите обедать, я познакомлю вас с миссис Стаунтон и всем моим семейством.
— Почту за честь, мистер Стаунтон! — поклонился Пол.
Стаунтон и Оуэн распрощались и вышли. Как обычно, двое или трое поклонников отправились провожать Пола. Пол досадовал, ему хотелось поскорее обсудить с Эджем проблемы завтрашнего дня. Приглашение Стаунтона застало его врасплох, ему надо было найти линию поведения и строго держаться её.
Наконец мелькнули фонари «Сент-Деннис-отеля». Пол распрощался с провожатыми и поднялся в номер. Эдж снял себе соседний номер, он считал своим долгом не расставаться с Полом. Сейчас Эдж кипел бурным любопытством.
— Как мне держать себя, Эдж? — спросил Пол.
— Я думаю, мистер Морфи, вам следует взять меня с собой! — проникновенно молвил секретарь. Пол покачал головой.
— Нет, Эдж, мне кажется, что это неудобно. Я приглашён один, мистер Стаунтон ясно сказал это.
— Зачем же тогда вы спрашиваете моего совета, мистер Морфи? — обиделся Эдж. — Идите один и поступайте, как вам заблагорассудится!
И Пол отправился в гости к Стаунтону. Он отправился один, обедал у Стаунтона, пил с ним кофе и имел долгий разговор в кабинете, при закрытых дверях.
Никто не знает, что произошло в тот вечер в кабинете Стаунтона. Играли они лёгкие партии или не играли? Каков был счёт? Ни Пол, ни Стаунтон никогда и никому не рассказывали об этой встрече, известно о ней стало из высказываний миссис Стаунтон, сделанных спустя много лет. Более или менее достоверно можно предположить следующее. Оба собеседника были умными и проницательными людьми, оба хорошо поняли и оценили друг друга. Но Пол был прямодушен и честен, а Стаунтон — коварен и хитёр.
Вероятно, уже тогда Стаунтон принял твёрдое решение — никогда, ни при каких обстоятельствах не вступать с Полом Морфи в единоборство за доской. Когда во исполнение этого решения пришлось лукавить, лгать, прибегать к запрещённым приёмам, Говард Стаунтон не остановился и перед этим. А вот этого Пол Морфи не сумел своевременно понять.
Во всяком случае, внешне встреча в доме Стаунтона не изменила ничего. При своей следующей встрече Пол и Стаунтон делали вид, что не знакомы.
Впрочем, тогда у Пола не было времени думать обо всём этом. Начался его матч с Иоганном Левенталем, и он потребовал всего его внимания, полного напряжения всех сил.
Они встретились довольно сухо. Левенталь вкратце упомянул об их первой встрече в Новом Орлеане восемь лет назад и подчеркнул, что именно это поражение заставило его вызвать на матч мистера Пола Морфи, как только такая возможность стала реальной.
Левенталь потолстел, лысина его заметно увеличилась, бородка поседела. Он держался холодно и надменно, успехи его за последние годы были очень велики, он имел все основания оспаривать у Стаунтона его высокое положение.
Матч Морфи — Левенталь игрался до девяти выигранных.
Сначала ставка предполагалась в пятьдесят фунтов стерлингов, но затем она была увеличена до ста. Деньги за Левенталя были внесены пополам членами Сент-Джордского и Сент-Джеймского шахматных клубов. Пол уплатил взнос из собственных денег, хотя их оставалось не так уж много. В Лондоне Пол поддался своей всегдашней страсти к щегольству и потратил много денег на свой гардероб. Он подумывал уже о том, чтобы затребовать из луизианского банка подкрепление…