Он много гулял по городу и однажды увидел проезжавшую в коляске миссис Мэй Эллингтон. Она была вся в чёрном: муж её, веснушчатый Реджи, погиб при штурме Виксбурга, Мэй жила безутешной вдовой в доме своего отца.
Пол бросился к ней и чуть не попал под колёса, но Мэй даже не повернула головы. Он постоял несколько секунд посреди улицы, медленно счищая грязь со светло-серых брюк. Затем он сильно потряс головой, словно прогоняя наваждение, и пошёл дальше. Больше он не видел Мэй никогда.
У Пола появилась новая мания. Он стал меньше гулять по улицам, но зато долгими часами шагал по длинной веранде дома, заложив за спину руки и напевая всегда одну и ту же фразу из старинной песенки, запавшей ему в голову:
Такое мурлыканье неслось с веранды часами.
Порой Пол останавливался, брал с буфета кусок хлеба и принимался кормить пичужек. Они не боялись его, садились на голову и руки, точно Франциску Ассизскому.
В комнате Пола всегда царили педантичная чистота и порядок. Вдоль всех стен были расставлены начищенные пары обуви, пар двенадцать или четырнадцать.
— Так очень удобно! — пояснил он. — Я сразу вижу, какую пару мне надеть, и не должен нагибаться: я очень боюсь головокружений и боюсь удариться головой…
Он был прав — головные боли мучили его всё сильнее с каждым годом. Томила бессонница, кольцо врагов смыкалось вокруг него всё туже, точно верёвка, затянутая на шее.
Пол стал выходить на улицу как можно реже.
Однажды он подозвал Эллен и сказал ей таинственно и мрачно:
— Сестричка, дело плохо… Хинкс и Биндер решили выкрасть мой замечательный гардероб и распродать его в розницу. А для меня каждая пара штанов дороже жизни… Пожалуй, мне надо убить Биндера!
Пол схватил свою тросточку и выбежал на улицу, прежде чем Эллен успела его удержать. У миссис Тельсид был в гостях Эдуард, он немедленно побежал в контору Биндера за Полом.
Этот Биндер был старый друг семьи Морфи, толстый, атлетического сложения немец, державший в Новом Орлеане нотариальную контору. Он всегда нежно любил Пола и восхищался его способностями.
Эдуард прибежал в контору как раз вовремя: у крыльца толпился народ, а Биндер держал на руках отчаянно отбивавшегося Пола. Оказалось, что он без всяких предупреждений напал на Биндера с тросточкой, но толстяк сумел разоружить его без ущерба.
Вдвоём с Эдуардом они урезонили Пола, он засмеялся и протянул Биндеру руку.
— Я ошибся, Биндер! Это грязное дело задумали не вы, его задумал Джон Сибрандт, и я ещё посчитаюсь с ним!
Он привёл в порядок свой костюм и вышел на улицу.
Сибрандта он по-прежнему терпеть не мог. Разорившись в Европе, Сибрандты вернулись в Луизиану, и теперь Джон добивался того, чтобы продать дом на Роял-стрит и снять под жильё другой, пустив деньги в коммерцию. Пол же объявил, что он будет защищать свой дом с оружием в руках против кого угодно.
Эдуард, смеясь, пытался примирить врагов, но это плохо удавалось ему.
Летом 1869 года была сыграна последняя известная нам шахматная партия Поля Морфи.
Они играли с Шарлем Морианом, без свидетелей. Получая коня вперёд, Мориан выиграл три партии подряд.
Пол отошёл, постоял у окна, затем аккуратно собрал старинные, дедовские шахматы, завязал их в мешочек и бросил в пылающий камин. Мориан молча следил за этой операцией. Он понимал, что вмешиваться нельзя. Пол Морфи сжёг своё шахматное прошлое.
Мориан продолжал бывать в доме, но в шахматы они с Полом больше не играли.
После странной истории с Биндером был созван семейный совет. На нём присутствовала миссис Тельсид, но она говорила с родственниками крайне раздражённо и ушла не дождавшись конца совета. Решение было принято без неё, Эдуард взял на себя убедить мать в том, что подобная мера необходима.
— Главное — уход! — убеждённо сказал на совете Джон Сибрандт. — Если ему придёт в голову покончить с собой, отвечать придётся нам всем.
И вот через несколько дней Эдуард Морфи и Эдгар Хинкс, которого Пол всегда любил, зашли к Полу и предложили ему покататься в коляске. Было ясное прохладное утро ранней осени, словно специально созданное для прогулок.
Пол обрадовался, надел английский клетчатый костюм для путешествий в экипаже, и три друга поехали прокатиться за город. Лошади бежали быстро, мулат на козлах весело щёлкал бичом, седоки разговаривали, шутили. Настроение у всех было приподнятое.