Джордж фыркнул и поднял глаза к небу.
— Ну, я пытался заставить его. Этот идиот все еще не понимает этого.
Я сморщила лоб в замешательстве. Это было не похоже на Джорджа — быть альтруистом.
— Я… не знаю, что сказать.
— Тебе не нужно ничего говорить мне. Ты должна сказать это ему, — поучал он. — Он так зол на меня. Так зол на тебя. И я сыт по горло его отношением, — он сжал мою руку и взмолился: — Ради всего Святого, пожалуйста. Просто прекрати это и скажи ему что-нибудь.
Я уставилась на Джорджа, когда он отпустил мою руку и встал. Он пожелал мне спокойной ночи и неторопливо направился к своей палатке, оставив меня в растерянности.
Я принялась за еду, больше не чувствуя голода.
Это было безумием. Эйден никогда не интересовался мной. Я много раз пыталась рассказать ему о своих чувствах, и всякий раз, когда я намекала на что-то большее, чем дружба, он отмахивался от меня. Однако отсутствие его реакции могло быть как-то связано с различиями в нашем социальном положении. Даже если бы Эйден ответил мне взаимностью, его отец никогда бы этого не одобрил.
Преисполненная решимости, я отряхнула крошки со своего плаща и направилась прямиком к его палатке. Я хотела разрядить обстановку, раз и навсегда. Ранее сегодня вечером он сказал, что я могу рассказать ему все, что угодно, и я расскажу. Я расскажу ему все. Не только то, что я чувствовала к нему, но и то, кем я была на самом деле. Кто я есть на самом деле. Он услышит всю правду, включая то, что я на самом деле делала в лесу.
Он был близок к тому, чтобы получить именно то, о чем просил.
Я распахнула вход в палатку, как женщина, вышедшая на тропу войны. Тепло затопило брезентовое помещение и просочилось в мою озябшую кожу, и я немедленно остановилась, осознав, насколько безумной, должно быть, выгляжу. Мой взгляд остановился на Эйдене, который сидел перед маленьким походным очагом, переворачивая тлеющие угли. Его доспехи и рубашка исчезли, оставив напоказ крепкие мышцы и гладкую кожу. Мои глаза начали обводить его с головы до ног, но остановились только на его талии. Пояс его кожаных штанов был наполовину расстегнут, и глубокий вырез, который тянулся между мышцами живота и бедрами, привлек мое внимание.
От этого зрелища у меня потекли слюнки.
Полное признание может подождать.
Мы оба смотрели друг на друга, не двигаясь, казалось, целую вечность.
Эйден прочистил горло и положил металлическую кочергу на пол, одаривая меня своим безраздельным вниманием.
— Почему ты мне не сказал? — выпалила я, не давая ему ни малейшего намека на то, что я имела в виду.
Я едва могла думать, не говоря уже о том, чтобы составить законченное предложение.
Он поднял брови.
— Сказал тебе что?
— Знаешь что, — сказала я. — Пожалуйста, не заставляй меня объяснять тебе это по буквам.
Лицо Эйдена вытянулось, и он кивнул головой в знак подтверждения.
— Кто тебе сказал?
— Джордж.
— Конечно, он это сделал, — ответил Эйден, наморщив нос. — Я не сказал тебе, потому что не хотел разрушать нашу дружбу.
— А что, если бы я чувствовала то же самое?
— Тогда это открыло бы целый мир новых проблем для нас обоих, — предупредил он тихим голосом.
Он был прав. Возникало бы слишком много сложностей. Его отец был бы в ярости от этой идеи. Эйдену нужно было бы жениться на принцессе, а не на скромной ученице, проходящей обучение.
Отношения между нами двумя были невозможны.
Про себя я проклинала Джорджа за то, что он открыл свой длинный рот.
— Прекрати, — потребовал Эйден. Он подошел ко мне и нежно взял за подбородок, приподнимая мое лицо. — Я вижу, как крутятся колесики в твоей голове. Все причины, по которым ты считаешь, что это плохая идея. И я согласен, это ужасная идея. Есть много препятствий, но я знаю, что мы можем найти способ обойти их.
Я схватила его за руку, проводя пальцем по гладким мышцам, которые перекатывались под его кожей. У меня никогда не было возможности прикоснуться к нему таким образом. Он был таким сильным, таким совершенным, и я так сильно хотела его. Мы были должны друг другу хотя бы это.
Хотя бы на одну ночь.
— Тебе не нужно меня убеждать. Я хочу тебя. Я всегда хотела тебя, — прошептала я.
— Ты уже имеешь меня, — признал он низким голосом, наклоняясь, чтобы прижаться своими губами к моим.
Я крепче сжала его руку и притянула к себе, желая, чтобы он был ближе. Он прижался своим торсом к моему и обвил руками мою талию, прижимаясь ко мне до тех пор, пока между нами не осталось пространства, места для сомнений. Мои руки обвились вокруг его шеи, когда я ответила на его поцелуй, чувствуя любовь, дружбу и тепло, которые мы всегда разделяли.