На них накатило облегчение, и они ссутулили плечи, протискиваясь между собой. Они перешли на бег, как только миновали нас, и жужжание защиты известило меня, что они благополучно проникли внутрь.
Они и не подозревали, что ассасин короля будет прямо за ними.
— Ты не должен был приходить так рано, — заявила я.
Он повернулся ко мне и под капюшоном приподнял бровь и принюхался, вдыхая мой запах. Его юмористическая атмосфера потемнела, и он поднял голову, чтобы посмотреть на горгулий, выстроившихся вдоль башенок над нами.
— Я наблюдал за тобой, и ты появилась рано, поэтому я подумал, что могу присоединиться к твоей жалкой попытке спрятаться, — ответил он, его аура сменила цвет с мягкого серебристого на более агрессивную вибрацию. — Ты так и не вернулась прошлой ночью.
— Я не… — я начала, не зная, что сказать.
Внезапный сдвиг в нашей динамике выбил меня из колеи. Обычно он был игриво-злым со мной, а не откровенно сердитым. Я почувствовала перемену в его настроении, не зная, что послужило тому причиной.
— Я была занята другим.
— Я вижу это, — промурлыкал он, придвигаясь достаточно близко, чтобы я могла видеть, как выражение его лица трансформировалось во что-то зловещее. — Я чувствую запах того, чем ты занималась прошлой ночью. Я точно чую, с кем ты была прошлой ночью.
Я быстро отстранилась от него и понюхала подмышку. Мой запах не изменился, по крайней мере, ничего заметного.
— Это не твое дело, — огрызнулась я.
— Плохой выбор партнера, если я сам так говорю. Маленький человеческий принц-ласка не подходит для чего-то вроде тебя, — протянул он, и я съежилась от того, что меня назвали чем-то вместо кем-то. — И ты могла бы, по крайней мере, привести себя в порядок, вместо того чтобы ходить вся перепачканная, чтобы всем вокруг воняло спариванием.
Я фыркнула, чувствуя себя немного уязвленной его способностью чуять, что произошло прошлой ночью. Это было неловко.
— Первое: люди не спариваются. И второе: никто не может почувствовать этот запах, кроме тебя. Что, кстати, отвратительно и на самом деле тебя не касается.
Он попятился, выставив руки перед собой, его поведение снова стало игриво-раздраженным.
— Люди не спариваются, но такие существа, как ты и я, спариваются. Я бы предпочел, чтобы это было не моей заботой, но ты вынуждаешь меня иметь дело с этим ужасным зловонием.
Я неловко поерзала, не нуждаясь в напоминании, что я не человек.
Он опустил руки и повернулся ко входу.
— Мы делаем это или как?
Я вздохнула и махнула рукой, приглашая его следовать за собой.
— Редмонд включил тебя в охрану и сказал, что ты желанный гость в святилище в любое время, когда захочешь, при условии, что ты будешь навещать его и позволишь ему изучить тебя. Он никогда раньше не встречал фейри, и ты ему очень интересен.
— Это чувство взаимно. Он кажется необычным для человека. Я бы тоже хотел познакомиться с ним поближе, — сказал Райкен, и я поморщилась.
Это было последнее, в чем я нуждалась.
Мы подошли к арочным деревянным дверям святилища, и я вошла первой. Руны, вырезанные на дверном косяке, засветились и загудели, когда знакомое покалывание от защитного заклинания пробежало по моему позвоночнику. Райкен последовал за мной, и руны снова засветились и загудели.
В святилище было тихо, обитатели уже легли спать, включая двух перепуганных бродяг. И поскольку мы были одни, Райкен опустил капюшон, чтобы полюбоваться витражами и фресками, украшавшими стены. Его взгляд скользнул по сводчатым потолкам и статуям неизвестных существ. Он смотрел на святилище с благоговением, как будто это был давно потерянный друг, с которым он наконец воссоединился.
И пока он был занят тем, что любовался нашим окружением, я была занята тем, что восхищалась им. Его серебристые пряди, обрамлявшие лицо, были уложены в нечто вроде андерката — виски выбриты, верх длиннее. Металлический блеск в его глазах отдавал светом восхищения, а кожа, хоть он всегда был укутан с головы до ног, излучала лёгкое золотистое сияние. Его уши были удлинены и изящно заострены на кончиках. По обеим спиралям были нацарапаны серебряные татуировки.
От его вида у меня перехватило дыхание. Он был невероятно красив, даже по стандартам фейри.
— Ты бывал здесь раньше? — спросила я, отметив фамильярность, с которой его пальцы водили по краям статуи.
— Нет, — буркнул он и подошел к стенам, где его ладони проследили за фреской, изображающей какую-то древнюю войну, о которой мы ничего не знали. — Но я слышал рассказы об этом месте. У него есть история, которая началась задолго до моего существования и даже до существования Камбриэля. Некоторые говорят, что святилище старше любого королевства в этом мире и обладает знаниями о мировой истории во всей ее полноте.