— Совершенная, совершенная истина, — восторженно произнес священник. — И сказано в завете: «Был вопль великий по всей земле египетской, какого не бывало и какого не будет более». Да, велик бог. Садись, сын мой.
Шел я на заднюю парту довольный, а на меня с испугом и завистью смотрели мои товарищи.
Экзаминаторы посовещались, потом учитель объявил:
— Идите пока домой. Вечером будьте здесь с родителями. На молитву!
Возбужденные, мы громко пропели «Достойно».
Затем вышли из школы и с криком, смехом бросились кто куда. Началась возня. Мы боролись, кувыркались, прыгали друг через друга: никому не хотелось домой. Мы с Павлушкой бегали за Олей и Настей, поймали их, щекотали, а они визжали, царапались. Мы так громко кричали, что из училища вышел Федька. Притворно сердито он крикнул:
— Вам что сказано? Марш домой!
Нет, теперь кончилась его власть над нами. Все‑таки послушались. Вместе с Павлушкой сначала зашли к нам.
Он рассказал моей матери, как мы сдавали экзамен, и просил, чтобы она пришла вечером.
Мать замахала руками.
— Нет, нет, нет! Вон крестного возьмите с собой.
— Давай‑ка, — шепнул я Павлушке, — позовем соседа нашего, Ивана, да кузнеца Самсона, да дядю Лазаря. И обязательно Харитона.
Так и сделали. Харитона мы упрашивали долго. Он что‑то мастерил в своем сарае.
— Ладно, будет время — зайду.
— Обязательно! — просили мы. — Какие‑то подарки, говорят, нам прислали.
— По евангелию дадут, — сказал Харитон.
— Еще что‑то. Слышь, ужин будет.
Пригнали стадо. Вечер опустился на землю. Мы с Павлушкой уселись на дровах возле церковной сторожки и говорили обо всем, что придет в голову. Припоминали, как решали задачи Настя и Оля, как отвечали они по закону божию. Настя по географии запуталась было. Учитель соседней деревни спросил ее: куда впадает Ока. Она ответила правильно. Ответила также, куда впадает Дон. Тогда учитель спросил, откуда берет начало река Атмис. Река Атмис от нас за семь верст. И не только Настя, но и никто из нас не знал, откуда она берет начало. Оказалось — она вытекает как раз из нашего родника в дальнем овраге.
— А в какую реку впадает Атмис?
Тоже никто не знал. И учитель объяснил, что река Атмис впадает в Мокшу, Мокша — в Цну, Цна — в Оку, а Ока — в Волгу.
Олю он спросил — сколько лет ее отцу. Она не знала. Вообще, учитель этот задавал всем какие‑то домашние вопросы. Например, какая из лесных наших птиц начинает раньше всех нестись. Когда прилетают скворцы. Сколько семян овса идет на сороковую десятину. Когда поспевает посконь. Сколько часов в самом большом дне. Почему летает паутина. Много таких вопросов задавал он. И все они были не по книгам. Мы слышали, что этот учитель пишет в какую‑то газету, предсказывает мужикам, когда будет дождь, разводит желтых кур, а в саду у него растут такие деревья, что и не распознаешь: не то слива, не то китайская яблоня.
В школу принесли два стола от Глазовых и два из церковной сторожки. Значит, нас будут кормить ужином. Через некоторое время от Глазовых принесли два ведра, покрытые полотенцами.
Ребят собиралось все больше. Послышалась гармонь.
— В класс!
Шумной оравой вбежали мы в школу.
Там все приготовлено. Четыре стола, на столах восемь блюд и тридцать две ложки.
Усаживал нас сторож Федька. Он говорил с нами неумело–ласково. Ведь он видит нас в школе последний раз.
После ужина бабы убрали со столов, вынесли их, оставив один большой. Парты расставлены теперь вдоль стен. Так прибирали школу только во время елки. Начали впускать родителей. Шли и парни с девками. В углу под «Благословением детей» уже слышались смех и тихие взвизги девок. Федька покрикивал на них; по старой привычке слушались — девчонки умолкали было, а потом снова взвизгивали. Видно, парни щекотали их.