Сказав это, он сразу же снова опустил глаза.
Он выглядел как никогда бледным, усталым, а может, даже и больным, За то время, что они не виделись, он сильно изменился, постарел и производил впечатление человека, который мало и плохо спит и все время ждет, не свалится ли на него еще какая-нибудь неприятность.
— Впрочем, — продолжал директор своим грустным, погасшим голосом, — тебя все это непосредственно не касается.
— Как так? — возразил Бендл чуть ли не возмущенно. — Меня это должно касаться, пока я работаю здесь.
— Ну хорошо… Если хочешь, пусть так, — сказал директор совсем спокойно. — Это касается всех. Но не лично тебя.
— Почему?
— По крайней мере наверху, насколько мне известно, против тебя ничего не имеют. А когда вопрос обсуждался на парткоме, говорили также и о тебе…
— В какой связи?
— Обсуждались кандидатуры моих возможных преемников. О тебе говорили очень хорошо, все признают твои заслуги. Только Нейтек, когда увидел, что твою кандидатуру принимают всерьез, начал говорить о том, что у тебя как у специалиста есть, конечно, все данные, но ты недостаточно принципиально и критически относишься к людям… и прочее. Не знаю, что было между вами, но я думаю, он испугался, что ты можешь занять мое место.
Директор несколько минут молчал, может быть, припоминал другие подробности заседания парткома, а потом сказал:
— В конце концов, кто знает, не задумал ли он занять мое место сам… Это не исключено.
— А вы? Что же будет с вами?
— Со мной? Ничего особенного, — сказал он усталым голосом, словно разговор уже утомил его. — Уйду на пенсию, для каждого когда-то настает такой момент.
— И все это произошло за четырнадцать дней, пока меня здесь не было?
— Что ты! За день-два, не больше.
Зазвонил телефон. Директор вздрогнул и сразу снял трубку. Несколько минут он слушал тараторивший женский голос, должно быть, это Оленька что-то ему передавала, но он не дал ей закончить, прервал на полуслове, сдержанно добавив:
— Пусть обратится к моему заместителю. — И повесил трубку.
— А кто должен прийти на ваше место? Надеюсь, не Нейтек?
Слабая улыбка мелькнула на губах директора и сразу исчезла.
— Нет, не Нейтек. Не бойся, — сказал он успокоительно. — В конце концов решили, что придет новый человек из главного управления. Его фамилия Кокш или Кокеш… ты его, наверное, знаешь.
— Что-то не припомню.
— Одновременно, было принято решение, — продолжал директор, колеблясь, — что ты пойдешь на его место. Понимаешь? На место старшего референта в главное управление… Смена караула, ясно? Завтра зайди к генеральному.
— Я? Почему именно я?
— Да, ты. Будешь работать в главном управлении. Собственно говоря, это повышение. — На лице директора снова появилась едва заметная улыбка.
— А Нейтек?
— Нейтек должен пойти на твое место.
— Черт побери!..
Бендл хотел было рассказать о Нейтеке, о его вероломстве, беспринципности и ничтожности, но осекся. Зачем надоедать своими жалобами и догадками добряку директору, который собрался на заслуженный отдых. Да и сам он чувствовал себя страшно уставшим, снова накатила странная слабость. Он стал прощаться, поблагодарил за беседу и зачем-то добавил:
— Вы меня не очень обрадовали.
— Знаю, — сказал директор. — Такие дела не могут радовать. Ничего, не вешай голову. Что ни делается, все к лучшему.
Уходил он с ощущением, что разговор велся в спешке и не было возможности прийти к определенному решению.
Да, разговор получился не таким, какого он хотел.
Понял он и то, что это, наверное, последний его визит к директору, а он успел сказать далеко не все, что хотел сказать.
Бендлу было его очень жаль.
Расставаться всегда тяжело, а ведь они проработали вместе немало лет, пережили вместе много хорошего и плохого, сделали кое-что полезное…
Их отношения выходили за рамки чисто служебных отношений, он довольно часто советовался со своим старшим, более опытным другом, и тот понимал его, поддерживал или, наоборот, подтрунивал, если требования его были непомерны.
Бендлу навсегда запомнится седая голова директора, опущенные глаза, прячущиеся от чужого взгляда. И этот разложенный на столе листок бумаги с огрызками яблок и свернувшейся в колечки кожурой.
В голове у Бендла шумело, откуда-то доносился деланно спокойный голос директора: а что тебе, тебя это не так уж и касается. Ты, собственно, получил повышение…