Людка-парикмахерша долго не ломалась. Только спросила: «А мальчики будут?» И, получив утвердительный ответ, весело крикнула: «Заметано! Жди меня, и я вернусь!»
Она пришла точно, как обещала, за полчаса до закрытия библиотеки.
— А эти так и будут здесь сидеть до утра? — не стесняясь, показала она пальцем на покрасневших от долгих споров пенсионеров.
— Сейчас я их выгоню! — потрясла Галя связкой ключей, будто позвонила в колокольчик. Услышав знакомый сигнал, постоянные посетители библиотеки стали споро собираться.
— Ну, вот и все! А ты боялась! — засмеялась Галя, указывая подруге на столпившихся под окном пенсионеров, продолжавших яростно спорить. — Понеслись теперь! А то мальчики заждались!
Все плыло, словно в тумане.
В прихожей — со свертками и пакетами в руках — новая знакомая Рая и трое мужчин, самый молодой — и то намного старше Гали... Потом — буйное хлопанье шампанского, летящие в стену, в ковер пробки, пьяные возгласы, песни, Людка-парикмахерша, сидящая в обнимку с самым молодым из гостей... Чья-то жаркая, чуть подрагивающая коленка упирается Гале в бедро...
...А что было дальше? Нет, лучше не вспоминать...
— Да-а-а! Нечего сказать! Хорошо, девочка, ты себя ведешь! Родители из дома, гости в дом? — в подъезде встретилась соседка по лестничной площадке. — И целую ночь пьянки-гулянки? А потом — слезы-рыданья?
Притаившаяся где-то злоба на всех и все волной плеснула в лицо Гале.
— Я знала, тетя Паша, — кривились в ядовитой усмешке Галины губы, — что вы на текстилькомбинате работаете! А вы, оказывается, в журнале «Семья и школа»?
— Эх, девочка, девочка! — покачала головой тетя Паша. — Будешь так вести себя, не видать тебе ни семьи, ни школы! И жизни настоящей — тоже!
— А пошли вы... со своими советами! — крутнулась на одном каблуке Галя. Соседка, все так же покачивая головой и тяжело вздыхая, долго смотрела ей вслед...
После телефонного звонка Хаджиханова уже ждали в горздравотделе и сразу повели к заведующему.
— Чем могу служить? — спросил он.
— Прежде всего хотелось бы, чтобы вы пригласили вашего работника, отвечающего за стоматологическую службу.
— Неужто, товарищ полковник, вы хотите сами нарушить существующее положение и кому-то, как говорится, по блату, без очереди, «построить» мосты? — полушутя, полусерьезно спросил заведующий горздравотделом. — Вам-то стоматологическая помощь не скоро понадобится... — И вызвал секретаршу. — Елизавету Андреевну, пожалуйста, пригласите ко мне!
Вошла полная, невысокого роста женщина в сером костюме, с которой Хаджиханов не раз встречался на совещаниях в горсовете.
— У меня к вам довольно щепетильное дело, — начал Хаджиханов, когда Елизавета Андреевна села рядом. — Только не думайте, я в чем-то вам не доверяю, чего-то не договариваю. Честное слово, никакой ловушки нет. Мне нужно, чтобы вы назвали протезистов, которые, несмотря на запреты, могут на дому протянуть кому-то руку помощи!
— И вы хотите, чтобы мы сами себя наказали? — засмеялся заведующий. Женщина оставалась серьезной.
— Знаете, товарищ полковник, — заговорила она, — чувствую, что вам это знать действительно необходимо, и не ради того, чтобы выявить и наказать подпольных «частников»...
— Честное слово, нет!
— У меня, правда, никаких конкретных данных нет. Все это только из области предположений. Но три-четыре фамилии я могу вам назвать...
— И адреса их тоже? — не скрывая удовлетворения, спросил полковник.
— Разумеется!
— А я и не знал, что у нас еще существует частная практика! — вполне искренне удивился заведующий горздравотделом.
— Частная практика не существует, — поправила его Елизавета Андреевна, — но отдельный частный случай, к сожалению, не исключается...
У генерала, к которому полковник поднялся сам, без вызова, настроение было явно лучше, чем во время последней оперативки.
— Только сейчас, Абдулла, был звонок... С Кавказа, по нашему запросу...
— И что?
— Сообщили, что «почерк», который обнаружился в нашем городе, им был знаком уже несколько лет назад... И грабежом в военной форме занимался не кто иной, — помедлил генерал, — как небезызвестный вам, товарищ полковник, Робик Абрамян!
— Значит, точно: это их работа!
Хаджиханов опустился в кресло и, вытащив из кармана маленький сверток, осторожно развернул его. На столе тускло блеснуло золото. Это обломок верхней челюсти одного из «волков»...