И да, желудок Джордана при этих словах медленно перевернулся.
– Ладно. – Он подавил тошноту и панику, подымающуюся вместе с желчью. – Ладно. Если торжественно поклянешься забыть о… моей нервозности.
– Обещаю. – Но когда Эва двинулась к Джордану, он поднял руку.
– Еще кое-что.
– Что же? – Эва постаралась не улыбнуться.
Черт, так мило, что он боится маленьких иголок.
Джордан придвинулся, затем притянул Эву еще ближе и провел пальцем по ее носу и губам.
– Когда закончишь, поцелуешь меня, чтобы быстрее зажило.
Невзирая на все самовнушения, мол, нельзя водить шашни с Джорданом, сердце Эвы затрепетало. Перед такими глазами только мертвая устоит.
– Это входит в услуги.
Джордан снова ее поцеловал, на сей раз нежно, и сладкое ощущение разлилось внутри Эвы как мед. Этот поцелуй, так непохожий на предыдущие, затронул в ней что-то глубже желания.
«Так недолго и влюбиться в Джордана Веллингтона».
К счастью, он отвлек ее от опасной мысли.
– Так что, получается, ты целуешь своих пациентов?
– Только тех, кто жалуется и не хочет зашиваться. А теперь садись, синеглазка. – Она похлопала по сиденью раскладного стула рядом. – Минута – и все готово.
Джордан не пошевелился.
– Как ты меня назвала?
– Синеглазка. А что? Само же напрашивается. Уверена, я не первая, кто отмечает эту черту твоей внешности.
– Да, я понял. Просто… – Он осекся.
– Что?
– Ничего.
Джордан тряхнул головой и плюхнулся на стул. И так увлекся, припоминая, где же мог слышать это обращение, что даже не почувствовал иглу.
Глава 13
Почувствовав наступление утра, Эва открыла глаза и с легким смущением обнаружила, что во сне обвилась вокруг Джордана. Пристроила голову на его плечо, переплела ноги и, черт, даже сжимала рубашку у него на груди.
Рубашку. Эва с облегчением погладила упомянутый предмет. По крайней мере, они оба одеты.
«Оделись», – весело поправила она себя. Когда со швами было покончено, атмосфера вечера изменилась. В процессе Эва проветрила голову и напомнила себе, что практичная умная женщина – женщина со здоровым инстинктом самосохранения – не прыгает в постель к врагу. И не пускает его в свою. Ну ладно, технически Джордан сейчас лежал в ее кровати. Однако секса у них все же не было.
Дав понять, что такая перспектива обломалась, Эва почти ждала, что он уйдет.
Но Джордан остался.
И в глубине души – очень глубоко, под толстым слоем самодостаточности, которым Эва пыталась задавить ненужные эмоции – она все-таки ощутила благодарность. «Почему бы чуточку себя не побаловать», – подумала Эва, гладя теплую грудь Джордана. Немножко побыть женщиной, понежиться в безопасности его объятий.
Джордан хороший мужчина. Первый за долгое время, с кем Эва почувствовала себя… хрупкой.
Едва сформулировав мысль, она выругалась. «Ну что я – какая-то дамочка в беде?»
Ладно, может, дамочка, может, ситуация сейчас и подходит под определение беды, но не в этом суть.
Эва всегда могла позаботиться о себе.
Не нужен ей мужчина-охранник. И уж точно не Джордан, который в принципе не мог предоставить укрытия от штормов, раздиравших жизнь Эвы.
Скорее уж он напоминал айсберг, что вот-вот ее потопит.
Но, невзирая ни на что, она не могла не оценить, как приятно, когда тебя просто обнимают. Конечно, когда целуют, касаются и ласкают – тоже приятно. И еще не до конца вынырнув из густой жижи сна, Эва задумалась, как неплохо было бы, если б ее сейчас опять целовали, касались и ласкали.
Вот совсем неплохо.
Прищурившись от солнечного света, льющегося сквозь рассохшуюся офисную дверь, Эва постаралась не развивать эту мысль. «Ни в коем случае, ты же практичная умная женщина».
Но слушая мерное дыхание Джордана, чувствуя, как его грудь вздымается и опадает под ладонью, задумалась, как легко было бы передвинуть руку немного ниже.
И узнать, что добрый и соблазнительный адвокат думает по поводу утреннего секса.
Вряд ли пройдет больше двух минут, прежде чем он согласится на перекрестный допрос.
Эва вытянула пальцы в нужном направлении… и тут грохнула входная дверь.
– Что? Что случилось? – Джордан подскочил, крепко прижимая к себе Эву и моргая, словно вытащенная из пещеры летучая мышь.