– На что спорим? – тут же твёрдо спросил Нистрам. Когда Велеон назвал его щенком, у него лицо резко исказилось в гримасе гнева и боли, да такой сильной, что, казалось, это оскорбление он слышал не впервой, но ответить на него что-либо был попросту неспособен, ибо в жизни ничего толком не добился. Выходит, действительно щенок в сравнении с остальными. Потому и вынужден был сейчас всё это проглатывать, даже не зная, что и ответить, а делать это ему было невероятно противно. Всё-таки Велеон мешал с грязью не абы кого, а сына самого лорда Ванкреда Парадайса – героя многочисленных войн, уважаемого во многих королевствах человека.
Глаза наёмника сверкнули:
– Ну, что ж… Коли попадёшь в яблоко, я все деньги, как свои, так и моих наёмников тебе отдам, – люди его рассержено завыли, но Велеон любое недовольство резко пресёк, – молчать! – потом снова взглянул на Нистрама, – А коли промахнёшься, то заплатишь нам втрое больше, чем мы должны будем тебе, если попадёшь, – протянул кисть, – по рукам?
– А почему это вы мне заплатите в однократном размере?
– Потому что я-то знаю… – рассмеялся Велеон и помотал головой, – ты не попадёшь, щенок.
– Попаду! – глаза Нистрама налились яростью, а кулаки сжались так сильно от переполнявшей его злобы, что, казалось, сам себе пальцы сломает.
– Так докажи… Щенок, – наёмник протянул руку.
– По рукам! – воскликнул Нистрам, и они с Велеоном обменялись крепким рукопожатием. Точнее первый с невероятным трудом терпел боль от крепкой, как тиски, руки наёмника.
– Ну, вот! Каждый в трактире теперь свидетель. И это хорошо, а то я думал, ты сольёшься, как трусливая собачонка. Но ты целеустремлённый, и это мне нравится. Что будет дальше, посмотрим. Ну, а пока напивайся, – ухмыльнулся тот, – чтобы быть в дупель, как мы и условились…
Нистрам загорелся азартом.
– Трактирщик, браги!
Боги наши, что тут потом началось! Трактир превратился в настоящий базар, где крики, духота и ор сводили с ума все посторонних. При этом Нистрам, и так с трудом говоривший от вдарившего в голову хмеля, почти без передышки выдул восемь или десять кружек браги, доведя себя до такого состояния, что его сначала вырвало, а потом ещё и качался из стороны в сторону, будто матрос в сильнейший шторм, задевая ещё при этом уголок каждого стола.
Всё это время беспокоившаяся Альма с большой опаской смотрела то на своего суженого, превратившегося в настоящий овощ, то на безучастно наблюдавшего за происходящим Реммета. Тот же не придавал серьёзного значения событиям, отвечая на её вопросы:
– Да ты не волнуйся! Сейчас он напьётся до такой степени, что вырубится. Потом мы его под шумок отнесём спать. Наёмники сами уснут и всё забудут под утро. Да и стрелять здесь трактирщик не позволит. А на улице темно, стрелять там нельзя, кроме как разве что наугад. Так что не волнуйся! Никаких проблем не будет.
Но Альма была испугана так, что успокоиться уже была не в состоянии. Руки тряслись, а голос дрожал.
– Я не знаю, Реммет…
– Да всё хорошо будет! Не переживай!
– Если что поможешь? – она вновь взглянула на инквизитора тем же взглядом, растерзавшим своей милостью его сердце тогда при первой встрече. И вот сейчас снова. И чувствовал Реммет, что лезть в это дело не надо, что ни к чему хорошему ситуация не приведёт, но отказать Альме был не в состоянии.
– Помогу.
– Поклянись своей честью и достоинством, инквизитор! Поклянись богами!
Реммет вздохнул.
– Клянусь честью, достоинством и богами, что помогу.
– Хорошо… – облегчённо вздохнула Альма, кивнув инквизитору. Только эти слова его и успокоили её душу, хотя ещё пару мгновений назад она себе места не находила. Реммет же в очередной раз корил себя и кодекс инквизиторов, что вынужден был помогать людям, которых в мирской жизни послал бы куда подальше, забив и на честь, и на благородство. Но сделать с этим к большому сожалению для себя и счастью для Альмы ничего не мог. Лишь с подозрением глядел на одного из ландскнехтов Велеона, зачем-то выходившего наружу, а потом быстро вернувшегося обратно.
Тем временем Нистрам уже дошёл до кондиции. С трудом стоя на ногах, он в полусознательном состоянии опёрся на стол и куковал, опустив голову. Заметивший это один из наёмников осмотрел беднягу и торжественно объявил, похлопав юнца по плечу:
– Пацан готов к великим свершениям!
– Шикарно! – хлопнул в ладоши Велеон.
Нистрам очнулся и спросил:
– Всё? Мы готовы?
– Разумеется! – отвечал наёмник, потирая руки, – тебя только и ждём.
Тут вмешался трактирщик.
– Стрелять только на улице! – потребовал он.
– Тебя не спросил… – усмехнулся Велеон.