— Ну… это верно, но зачем?
— Просто потому, что Державе частные предприятия, я имею в виду именно большие частные предприятия, с многими десятками рабочих, просто невыгодны. Они вообще никому не выгодны, кроме, конечно, владельцев — но мы-то обязаны заботиться не о благе нескольких богатеев, а о благе страны и всех ее граждан. И если при этом пара сотен богатеев станет меньше жрать заморских деликатесов и кичиться драгоценностями, то мы считаем это невеликой платой за процветание всей страны.
— Но получит ли страна то, что вы желаете ей дать?
— Безусловно. Частные предприятия, производящие промышленную продукцию, просто экономически не могут конкурировать с такими же заводами, но казенными.
— Боюсь, вы в этом заблуждаетесь.
— Нет. Мы не заблуждаемся, мы это точно знаем. Как и много иное.
— Но почему вы считаете, что частный завод…
— Простой пример: ваш завод по изготовлению снарядов. Насколько я знаю, вы снаряды казне поставляли по минимальной цене, так?
— Да, снаряд для трехдюймовки у меня казне обходился в семь рублей с мелочью.
— И себе вы зачастую даже мелочь эту не брали.
— Ну, почти… я же и на излечение рабочих часть выручки использовал, и на…
— Это все необходимые затраты, их считать не будем. И возьмем за основу цену в семь рублей. Сколько за них казна переплачивала?
— Да нисколько!
— Ответ неверный. Смотрите сами: вы на один снаряд тратите больше четырех пудов угля, пусть будет четыре. Уголь вы покупали по двадцать две копейки, так?
— Так.
— А на выходе из шахты шахтовладельцу он обходится меньше полутора копеек за пуд, даже с учетом платы за добычу.
— Но его ведь и привезти денег стоит немалых…
— Да. Но и шахтовладелец, и владелец дороги железной еще и свою прибыль к цене добавляют. Процентов по пятнадцать обычно, а что выходит в сумме: пятнадцать процентов на уголь, пятнадцать на дорогу, пятнадцать процентов на сталь, которую вы тоже не сами выплавляете, еще пятнадцать торговцам, которые вам все поставляют — и в конце оказывается, что вы все, вам необходимое, получаете на три четверти дороже, чем это реально стоит. И это только в производстве снарядных корпусов, а ведь есть еще и заряд. Так в заряде переделов уже семь, и взрывчатка вам уже обходится более чем в два с половиной раза дороже настоящей цены. Вы, как истинный патриот, свои пятнадцать процентов решили с казны не отбирать, но все равно казна ваш снаряд получает вдвое дороже действительно возможной стоимости.
— Хм… действительно, — уж считать-то самый успешный банкир России умел неплохо.
— И так получается вообще по всем товарам. Поэтому открою вам тайну: когда мы какие-то заводы и шахты в казну забрали, мы сразу всем рабочим на этих заводах заработок подняли на четверть — а готовую продукцию стали получать где на треть, а где даже втрое дешевле прежнего! А вот высвободившиеся средства мы теперь можем и на постройку новых заводов направить, и на улучшение жизни вообще всем людям в стране. Конечно, бывшие владельцы этих заводов лучше точно теперь не живут, но не надо было из-за войны цены втрое задирать, ведь это же откровенный грабеж!
— Но узаконенный.
— Теперь уже нет. А вы… вы наверняка уже заметили, что количество предлагаемых к продаже заводов и фабрик сильно выросло?
— Заметил, даже приценялся к некоторым. Но уж больно цены запрашивают… невеликие, думаю, что что-то тут неладно.
— И это при том, что на сырье, на тот же уголь, металл, лес казна цены сильно опустила. Казалось бы: радоваться нужно, а хозяева страстно возжелали от собственности своей избавиться.
— И вы знаете почему?
— Конечно, мы все для этого и сделали. От хозяев таких рабочие опытные просто бегут, а мужики, им на замен приходящие, ничего толком выделать не умеют, от таких убытки одни. А уходят рабочие потому, что рядом другой завод есть, казенный, на котором и оплата в полтора раза больше, и иных благ, вроде помощи медицинской или жилья удобного и недорогого, достаточно. А с завода, неважно в прибыль он работает или убытки одни приносит, налоги-то платить надо — вот все и стараются обременение такое сбросить.
— Ну, это если завод рядом…
— Вот именно. Но казне теперь очень просто такой завод рядом новый выстроить, даже не особо и большой. А когда прежний владелец окончательно разорится, выкупить старый завод и объединить его с новым. Поэтому умные заводчики стараются свои заводы продать побыстрее, некоторые — пока еще немногие, но только пока — даже даром в казну их передают. Ну а те, кто сам в производстве ничего не смыслит и только прибыли проматывать горазд… лично мне их не жалко совсем. А так как вы не просто умный, а… я даже не знаю, как сказать, чтобы это не выглядело пошлым комплиментом…