— Зачем мы все это заварили, Магнус? Действительно: зачем? Чтобы спасти свою шкуру? Или чтобы отработать омоложение? А может, и для того, и для другого сразу? Я не знаю, что ответить Ленусу, и потому просто молчу. Но он не хочет молчать.
— Ты же знаешь, что мы с тобой не особо ладили тогда, шесть лет назад. Странно, но сейчас мы даже подружились. Я такого себе и представить не мог. Тогда не мог, Наверное, у нас у обоих есть мозги. Тогда почему мы не захотели ими воспользоваться? Ни тогда, когда мы пошли за Альтусом, как стадо баранов за козлом на убой. Ни сейчас, когда мы вообще не понимаем куда и за кем идем. Зачем нам это нужно? И нужно ли вообще?
— Не совсем тебя понимаю, — осторожно отвечаю я. — Ты что-то предлагаешь или просто жалуешься на жизнь?
— Ни на что я не жалуюсь. — Глаза Ленуса сверкают гневом. — Я пытаюсь понять, как два нормальных толковых мужика умудрились влезть во все это дерьмо? И главное, не «как», а «зачем»?
— Вынужден тебя разочаровать: у меня нету ответов на твои вопросы. Нету не только для тебя, но и для себя. И мне нечего тебе возразить. Абсолютно нечего. А потому давай этот беспредметный разговор заканчивать. Толку все равно не будет. Сейчас займемся более насущными проблемами, а там посмотрим, как события развиваться будут. В конце концов, ты правильно сказал — мозги у нас с тобой присутствуют у обоих. Нужно просто не пропустить момент, чтобы их задействовать.
Ленус согласно кивает и наконец-то освобождает мой стол от своего зада. Наверное, я все сказал абсолютно правильно.
Более того — сам себе поверил. Ну а с другой стороны: что мы сейчас можем сделать? Да ничего не можем. Пока мы плывем по течению. Барахтаемся в меру своих скромных сил. Куда это течение нас несет — мы не имеем представления. Хотя я вру: какое-то смутное представление мы все-таки имеем. Вопрос лишь в том, насколько оно соответствует действительности. А даже если и соответствует, то что с этим пониманием делать, когда… А когда? Вопросы, вопросы, одни только вопросы и никаких ответов. Наверное, так и должно быть, но мне это все нравится с каждым днем меньше и меньше. И я ничего не могу с этим сделать. Может быть, именно сейчас наступает самый великий момент в моей жизни, а я сижу и маюсь ненужными вопросами? Вечно у меня так: или что-то мне отравляет удовольствие от происходящего, или я сам себе отравляю это удовольствие ненужными мыслями. Вопрос о том, являются ли эти мысли сейчас ненужными, я предпочту оставить на потом. И так слишком много вопросов, на которые отсутствуют ответы.
Сегодня у меня на повестке дня, собственно, два вопроса, которые требуют принятия решения: встретить транспорты с оружием и захватить «универсалы». Все остальное может подождать до лучших времен.
На востоке небо еще черное. Полностью. Ночь уже не такая теплая, как это было в середине лета, и я вынужден поплотнее запахнуть плащ-палатку, которая защищает меня от ночного холодка. Время — половина четвертого. Так называемая «собачья вахта». Это когда холодно, хочется спать, а внимание полностью рассеяно. Место для встречи груза мы выбрали правильно: дорога здесь делает поворот, а потом резко поднимается на холм. До ближайшей деревни километра три, до Городка — два. Пост дорожной полиции находится на самом въезде в Городок, так что им этот участок дороги не виден даже днем, а сейчас глубокая ночь.
Перед самым подъемом от трассы в поля отходит проселочная дорога. Сейчас по всей ее длине, на расстоянии двадцати метров друг от друга стоят мои ребята: они будут помогать мне провести здесь грузовики. Я решил не рисковать и встретить груз за городом, а уже потом, окольными путями, перегнать его в наш зал. Конечно, городские власти уже намекают, что зал пора бы и освободить, но я пока отбивался от них под разнообразными, часто надуманными, предлогами. Последним сроком они назначили завтрашний день. Точнее — уже сегодняшний. Что ж, я освобожу зал. Правда, то, каким образом я это сделаю, им не понравится. Но это уже не мои проблемы.
Стрелка часов как будто прилипла к циферблату — настолько медленно она ползет вперед. Курить нельзя — это может выдать наше месторасположение. Своих бойцов я проинструктировал очень строго: каждый пойманный с сигаретой будет застрелен на месте. Пришлось демонстративно извлечь из кобуры пистолет и навинтить на него глушитель. На меня посмотрели как на сумасшедшего, но в спор решили не вступать. И это правильно: здоровее будут. А раз командир так строг, то и сам должен показывать пример. В результате я вынужден буду мучиться без курева еще не менее получаса. И это в самом лучшем случае.
Дорога пустынна. Мы здесь уже полчаса, а за это время не проехало ни единой машины. Меня начинает одолевать зевота. Громко щелкаю челюстями, подавляя непрошеный зевок, и тянусь рукой под плащ. Там на поясе фляга с холодным кофе. Конечно, не лучшее из того, что можно придумать, но хоть так. Стараясь не шуметь, осторожно откручиваю крышку и делаю глоток. Напиток не доставляет ни малейшего удовольствия: кофе все-таки надлежит пить горячим. Рядом еле слышно зашевелился Ленус. Через секунду я слышу произнесенное шипящим шепотом «Дай!». Не глядя, протягиваю флягу вправо. Несколько мгновений слышится только шуршание его плаща, но затем Ленус находит флягу на ощупь и осторожно тянет на себя. Отпускаю руку и уже через секунду слышу осторожный глоток. «Гадость», — шепчет Ленус и протягивает флягу мне назад. Я завинчиваю крышку и прячу сосуд под плащ. Сколько же прошло времени? Не может быть! Всего две минуты? Паскудно. Я мог, конечно, отправить встречать груз Ленуса, а сам оставаться в штабе, но не рискнул — наш идеолог, конечно, многому научился, но кадровым офицером не является. А мало ли что может произойти… Надеюсь, что обойдется без инцидентов, а там — посмотрим.
Трасса просматривается на приличное расстояние. Здесь она проложена не по прямой — при строительстве необходимо было постоянно обходить ручьи и болотца. Потом, понятное дело, болотца осушили, лес вокруг вырубили, и исчезли ручьи, но трассу по прямой никто перекладывать не стал. Наверное, просто привыкли, а может, на самом деле дорого…
Показалось или нет? Не показалось. Черт побери, что это может быть? Для наших слишком рано (только без двадцати четыре), да и по свету фар понятно, что идет легковая машина. Кому это неймется ездить в такое время? Спать надо по ночам, а не разъезжать на машине! Если это полиция, то могут быть проблемы. И довольно серьезные. А проблем сегодня хотелось бы избежать.
Из-за поворота выскакивает легковушка и на приличной скорости несется к подъему. Когда она проскакивает мимо, я оборачиваю голову: так и есть! Полиция. Что им здесь надо в такое время? Не нравится мне это — наши осведомители клялись, что ближайший объезд территории патрульной машиной будет в половине пятого. А это тогда кто?
— Магнус, — слышу я свистящий шепот Ленуса.
— Чего? — отвечаю так же еле слышно.
— А они наш груз не перехватили?
— Типун тебе на язык! Скажешь тоже. В любом случае у нас еще есть время. Ждем.
Ленус кивает в темноте и замолкает. А я задумываюсь: груз-то действительно могли перехватить. Что же нам тогда делать? У нас же меньше десяти стволов. О какой революции с таким вооружением может идти речь? Еще и водометы в центре города… О захвате «универсалов» при этом раскладе даже заикаться не имеет смысла.
Если оружия не будет, то мы влипли. Я подношу к уху микрофон радиостанции и прислушиваюсь. Наши грузовики сейчас должны находиться где-то на пределе расстояния для устойчивого приема. В наушнике только треск помех. Пытаюсь себя успокоить тем, что если бы их задержали, то нам бы обязательно сообщили, но четко понимаю, что это явная чушь: если задержание проводит СБ, то могут и не успеть взяться за микрофон. Рискнуть и вызвать? А ведь не ответят. Правильно, кстати, сделают — Репус очень четко их проинструктировал относительно радиомолчания. Вызвать меня могут только они. И только в случае экстренной необходимости. Дерьмовая ситуация. Сколько там до времени встречи? Пятнадцать минут? По идее, я уже должен увидеть их фары на одном из поворотов дороги. Это если они движутся километров восемьдесят в час. А если медленнее? Скажем, километров шестьдесят? Тогда еще рановато. Подождем.