Мы ничего не понимали, а Вилан и солдаты хохотали все громче. Человек в алом костюме спрыгнул с лошади, и тут я увидел, что он очень мал ростом. Это был карлик. Непропорционально большая голова, огромная шляпа с поражающим воображение пером, скорее всего искусственным, — и короткое туловище, маленькие ручки, миниатюрные ноги в высоких алых сапогах.
— Не сердитесь на него, — сказал, наконец, Альфредо Вилан, вытирая выступившие на глазах слезы. — Это лишь Трикс, наш дворцовый шут. Поверьте, в его появлении здесь нет никакого оскорбления для вас. Он увязался за нами, и даже принц не мог удержать его.
— Принц?! Меня?! — снова заверещал шут. — Да этот мальчишка не смеет мне приказывать! Пусть сначала подрастет немного!
Новый взрыв хохота потряс поляну. Улыбнулись и мы.
— Хватит, Трикс, — поднял левую руку Вилан. — Довольно! Прошу тебя, мессир Голдин, ответить еще на один вопрос. Есть ли среди вас барон Рене де Кантона, личный друг их высочеств?
— Его нет с нами, но, возможно, он скоро появится.
— Жаль, — сказал Вилан. — Их высочества будут огорчены… Можете ли вы сейчас проследовать во дворец? Пока что его Величество отдыхает после охоты. В полдень начнет свою проповедь отец Роберт. Возможно, вы успеете представиться великому герцогу до нее.
— Мы готовы, — кивнул Голдин. — Мы полетим на флаере, если не возражаете…
ГЛАВА 7
Наше появление у дворца произвело настоящий фурор. Когда флаер опустился на дворцовую площадь, в толпе придворных раздались приветственные крики. Едва мы вышли из кабины, дамы стали бросать к нашим ногам цветы, сорванные любезными кавалерами тут же на многочисленных клумбах.
Я огляделся. Дворец, сложенный из желтоватого камня с белыми колоннами в средней части, представлял собою огромное здание, в плане напоминавшее подкову или букву А. Средняя часть состояла из трех высоких этажей. Большую часть обоих длинных крыльев, судя по громадным — во всю стену — окнам, занимали какие-то церемониальные помещения. По описанию Кантоны, здесь находились главные приемные залы дворца: Белый и Голубой…
Оба крыла заканчивались довольно высокими башнями. Из Голубого зала дверь вела в Башню Жизни, где находились покои семьи герцога и его личных слуг. Белый зал от Башни Смерти, напротив, отделяла глухая стена: в этой башне, куда вход вел с улицы, размещалась тюрьма его величества.
В общем, тщательное изучение ментограмм космогеолога здорово выручало нас с самого начала. Мы безошибочно узнавали главных действующих лиц этой средневековой декорации… Сразу узнали и подошедшего к нам юношу в великолепном камзоле сочного зеленого цвета и таких же штанах. Мода в Доригиане являла собой эклектическую смесь раннего и позднего Ренессанса. Правда, до париков здесь так и не додумались.
— Кажется, это Антонио, сын графа Родерика, — шепнул мне Сергеев в одно ухо.
— Это Антонио, помнишь? — шепнул Голдин в другое.
Мне шептать было некому, оставалось только кивать. Я тоже узнал этого симпатичного подростка, сопровождавшего Кантону в его путешествии по Доригиану. Антонио был сыном одного из самых знатных дворян герцогства.
Юноша вежливо обмел своей шляпой дорожку перед нами — в духе мушкетерских традиций — и церемонно представился. Мы поклонились.
— Разрешите быть вашим другом, — искренне попросил Антонио.
Мы разрешили. Я вдруг подумал, что если сейчас его примеру последуют все присутствующие, можно сообщать на Землю об успешном окончании нашей миссии. Увы, все еще было впереди… А пока нас со всех сторон рассматривали, разглядывали, оценивали и обсуждали, — разве только не пробовали на зуб, — нисколько не стесняясь нашим присутствием. Впрочем, почти никто еще не знал, что мы свободно владеем доригианским наречием.
Мы все ждали, когда же появится герцогская чета и оба принца.
— А где же ваш батюшка? — вежливо спросил юного придворного Эррера.
— Его сиятельство граф Родерик, ее сиятельство графиня Изольда и ее сиятельство виконтесса Амелия, моя единокровная сестра, будут представлены вам на аудиенции у его величества. Просто я еще не посвящён в рыцари и могу не слишком утруждать себя соблюдением этикета, — лукаво улыбнулся Антонио. Этот малый со своими приятными открытыми манерами мне положительно нравился, как и сама идея иметь подобного гида.
Мы полагали, что успели на аудиенцию, однако ошиблись. Через несколько минут по ступеням, ведущим в центральную часть дворца, в сопровождении нарядно одетых мальчиков спустился седовласый старик в черной сутане с массивным золотым крестом на груди.