— В-о-о-от, рукой можешь! Теперь лови «рукой силы»! — сказал он, кидая очередной камень.
Хаггард оказался суровым учителем… Три дня он будил меня на рассвете и тренировал по своей методике. В меня летело все — камни, ветки, комья грязи, уголь из костра. Каждый привал превратился в ад, а я ходил весь побитый и грязный. Ловить получалось далеко не все.
Но, стоит признать, этот метод работал. Боль от камней была даже менее эффективной, чем грязь, которую мне сразу хотелось отстирать.
На четвертый день у меня получалось создавать пятнадцать-двадцать нитей, что стали заметно тоньше, хоть до идеала было далеко. Я уверенно отбивал все, что в меня летело. Даже смог поднять «рукой силы» мелкий камешек, бросив его в ответ. Камень, конечно, не долетел, но Хаггард воспринял это как личный вызов.
С этого дня бородач почти перестал кидать в меня что-то, когда мы устраивали привал. Теперь он предпочитал кидать, пока мы шли, и особенно он любил поджидать, когда я отвлекусь.
Слава богу, во сне ничего не швыряет, и дождь не заставляет ловить…
К десятому дню тренировок я уже мог удерживать тридцать нитей одновременно. Они все еще были слишком толстыми — как рыболовные лески вместо шелковых нитей. Но теперь я мог держать маленький камень на весу пару минут.
Хаггард, сидя у костра, скептически наблюдал, как я пытаюсь поднять свой меч.
— Ну и что ты собираешься делать с ним, если поднимешь? — спросил он, жуя жареную дичь. — Я тебе говорю, начни сначала уверенно вращать камни.
— С мечом эффективнее, его надо держать равномерно, со всех сторон — процедил я сквозь зубы, чувствуя, как пот стекает по спине.
Меч дрожал в воздухе, обвитый сетью голубоватых нитей. Я попробовал сделать легкий взмах — и тут же потерял контроль. Клинок с грохотом рухнул на землю, а я схватился за голову от резкой боли.
— Видишь? — Хаггард покачал головой. — Ты пытаешься управлять ими, как чем-то чужеродным. А они должны быть продолжением тебя.
— Да как⁈ — прогресс был явным, но все еще незначительным, поэтому я и злился. Привык, что быстро всего достигаю…
— Как дыхание. Ты же не думаешь о каждом вдохе? — продолжал терпеливо объяснять Хаггард. — Возьми камень, повращай пальцами. Так же с «рукой силы» — пара нитей держат, другие вращают. Не пытайся управлять каждой нитью отдельно.
Я замер. В его словах была правда. Все это время я напрягался, создавая нити и контролировал каждую отдельно, заставляя ее подчиняться. А нужно по-другому…
Закрыв глаза, я представил, что эти нити — это часть меня. Мне не нужно сильно напрягать руку, чтобы дотянуться до камня. Мне не нужно думать о каждой мышце в руке, когда я это делаю.
Из ладоней потянулись новые волокна. Они обвили меч, и я смог его повернуть. Всего немного… Но это был прогресс.
Хаггард вздохнул.
— Да с камнем пробуй, блин!
К пятнадцатому дню я дошел до пятидесяти нитей. Они все еще светились легким голубоватым оттенком — полностью избавиться от стихийного окраса не удалось, как бы я ни старался увеличить частоту вибрации.
Этот день был знаменательным — наконец-то я смог открыть браслет! Да, мучался минуты три, но смог!
Глядя на Хаггарда, поедающего хамон, я расслабился — было понятно, что он простил мне те испорченные мечи…
Воодушевленный успехом, я пробовал применять разные техники, что были в моем арсенале. Даже разок поспарринговался с бородачом, используя их.
— Контроль все еще отвратительный, — констатировал Хаггард после спарринга, — но ты хотя бы перестал угрожать самому себе.
— Почему так сложно? — я сжал кулаки. — Раньше я чувствовал каждую каплю ци!
— Потому что раньше у тебя был ручей, — пояснил Хаггард. — А теперь — бурная горная река. Тебе просто надо привыкнуть к такому объему.
Он встал и потянулся.
— В меч будешь пробовать ци вливать? — кивнул Хаггард на мой клинок.
Вспомнив мои первые попытки работы с ним, и как от небольшого избытка ци меч улетал из рук, буркнул:
— Пока нет.
— Ну и правильно! — Хохотнул Хаггард. — Завтра будем в столице. Удивительно, что мы не встретили ни одного демона по пути. Думаю, там все хорошо…
— Хаггард, а ты ведь мне так и не рассказал про осколок, — вспомнил я, разглядывая руны на браслете.
Бородач тяжело вздохнул.
— Давай завтра об этом, Керо. И дай мне бутылку вина.
И такая грусть была в его глазах, что я молча полез в браслет, доставая бутылку. Завтра так завтра, что уж тут.
Хаггард сидел у потухшего костра, глядя на спящего Керо. Его грудь поднималась и опускалась ровно, а на лице играла улыбка. Чёрт возьми, как же он тогда наорал на парня… Хаггарду до сих пор было стыдно за свою вспышку. Да, он лезет в самые опасные переделки, да, иногда ведёт себя как безумец, но ведь он прав. Если не мы, то кто?