— Первый камень!
Я обернулся посмотреть на Чоулиня и поморщился от вида булыжника, который он засовывал в мешок. Да там места-то всего на три-четыре таких!
Запрыгнув на следующее бревно, я попытался бежать равномерно, мелкими шагами. Стоило мне оттолкнуться и прыгнуть на следующее бревно, как я упал. Оба бревна укатились — и то, от которого я оттолкнулся, и то, на которое прыгнул. Блин.
— Ещё два камешка! Керо, хватит ломиться напролом! Будь мягким и гибким!
На следующем бревне я бежал, присогнув ноги в коленях. Я бежал медленнее, но старался сделать движение максимально мягким и равномерным. Смог пробежать одно бревно, прыжок, второе бревно, прыжок…
Пятое бревно оказалось неожиданно мелким, и я упал с него, укатившегося из-под меня.
— Делаешь успехи! Четвёртый камень! — подбадривал меня здоровяк, закидывая очередной большой камень в мешок.
Так и бежал, стараясь ступать аккуратнее и мягче, особенно когда между брёвнами было большое расстояние. К концу первого круга укатились со своего места двенадцать брёвен. Камни в мешок у Чоулиня уже не помещались, и что же вы думаете? Он достал второй мешок!
— Молодец, расставляй брёвна и на второй круг! Тут будешь бегать, пока ни одного бревна не опрокинешь!
Спустя пару часов свалился без сил на землю рядом с Чоулинем.
— Да это, блин, невозможно! Почему всегда одно бревно укатывается, я же нормально уже бегу! Уже третий раз, я ведь пробежал его нормально, а потом укатывается! Да как так!
— А, так я тоже тренируюсь. Смотри, чему научился, — Чоулинь вытянул руку в сторону бревна, то покачнулось и упало, — техника руки силы. Ни выброса ци, ни внешних эффектов! Круто, да? Жаль, что техника нормально раскрывается только на стадии ростка, пока воздействие очень слабое…
Я хотел на него наорать, открыл уже рот, но… Закрыл. Потом открыл снова:
— И как часто ты так делал?
— Ну, последние кругов пять, наверное, только я и опрокидывал их. До этого ты всё сам.
Я хотел на него ругаться и злиться, но понимал, что здоровяк всё сделал правильно. Если бы я решил, что уже справился с задачей, то перестал бы так выкладываться и постоянно совершенствовать свой шаг, перестал бы следить так внимательно за каждым движением.
— Ладно, — пробормотал я, поднимаясь, — но если ты и завтра будешь толкать брёвна…
— То что?
— То… Я не покажу тебе новый артефакт, что сделал!
— Пффф. Больно надо, — Чоулинь фыркнул и тоже поднялся, а потом всё же спросил: — А что за артефакт?
От его реакции я засмеялся, а здоровяк подхватил мой смех.
— Бери мешок, — Чоулинь указал мне на три мешка, полных тяжёлых камней, которые он наполнял за каждое упавшее бревно.
Когда я, крякнув от натуги, вскинул мешок на плечо, то понял, что мне с ним ходить не особо сложно. Потянулся уже ко второму мешку, как два оставшихся взял Чоулинь и закинул на себя, коротко прокомментировав:
— Вместо трёх мешков у тебя три круга. Вместе побегаем.
Мы бежали, веселясь и перешучиваясь, и со стороны это выглядело забавно, пожалуй. Камни из мешка постоянно бились по спине, набивая синяки, но было всё равно. Чоулинь подгонял, и напоминал использовать по чуть-чуть ци.
Это был дикий забег — в итоге мы на спор бежали пятнадцать кругов вокруг лагеря, пока кто-то из нас не свалится без сил. На пятнадцатом закончили, потому что к Чоулиню подбежал один из стражников и что-то сказал. Здоровяк кивнул ему, бросил мне, что на сегодня тренировка окончена, можно отдыхать, и ушёл вместе со стражником в сторону города.
Лежа в постели и рассматривая звёздное небо через дырки в полотне палатки, чувствовал огромное удовлетворение. Хоть и устал неимоверно от сегодняшних тренировок, но это была приятная и тёплая усталость. В ногах чувствовался прогресс, ци по капле уже доходила до стоп. Ещё пару недель таких тренировок, может месяц, и я смогу освоить технику движения.
Мои расслабленные, вялотекущие мысли прервал Чоулинь, ураганом ворвавшийся в палатку. Он ходил из стороны в сторону, что-то бормоча себе под нос и не решаясь меня будить.
— Что случилось?
— Грядёт война. Мне сказали, что через неделю ополчение должно быть готово выступить вместе с армией. Сказали отобрать из них сотню лучших и предложили их возглавить, а меня приравнять к сотнику армии. Не стражи, понимаешь? Армии!
— Подожди-подожди… С кем война? — я с трудом выходил из своего расслабленного состояния и пока ещё медленно соображал.
— Принц Эдегард, объявивший себя императором, убил своего старшего брата. Старший принц собрал армию и выступил против Эдегарда и пал в бою. Средний брат, Айрон, с остатками верных людей отступает из имперских земель в нашу сторону. Наше королевство поддержало среднего брата, через неделю большая часть войск нашего города выдвигается в столицу.