Девушка (не понимая намека). У вас есть семья?
Врач. Не женат.
Девушка. Это заметно и так. Я имела в виду сестер, мать и так далее.
Врач. Со мной здесь никого нет.
Девушка. Хм! Раз вы здесь шесть недель и мой зуб — ваш первый, значит у вас не слишком-то обширная практика. Да?
Врач. Пока что не особенно. (Убрав инструменты, закрывает шкафчик.)
Девушка. Ну что ж, желаю успеха! (Достает кошелек.) Пять шиллингов? Так, кажется?
Врач. Пять шиллингов.
Девушка (извлекая монету). Вы за любое лечение берете пять шиллингов?
Врач. Да.
Девушка. Почему?
Врач. У меня такая система. Я — то, что называется «пятишиллинговый дантист».
Девушка. Как хорошо! Держите! (Зажав монету в поднятой руке.) Славная новенькая монетка! Ваш первый гонорар! Просверлите в ней дырочку этой вот штукой, которой вы буравите людям зубы, и носите на цепочке от часов.
Врач. Спасибо.
Горничная (появляясь в дверях). Брат молодой дамы, сэр.
В кабинет стремительно входит красивый молодой человек, этакий мужчина в миниатюре. Сразу видно, что они с девушкой близнецы. Он одет в легкий суконный костюм цвета терракоты; его изящного покроя сюртук — на коричневой шелковой подкладке, в руке он держит коричневый цилиндр и темно-бежевые, в тон, перчатки. Нежно-смуглым оттенком кожи и миниатюрным сложением он походит на сестру; вместе с тем он гибок и мускулист, движения его решительны, голос неожиданно глубокий, речь отрывиста; его безупречно корректные манеры отмечены своеобразным стилем, которому мог бы позавидовать мужчина и вдвое старше. Самообладание и непоколебимая вежливость — дело чести для него; и несмотря на то что это всего лишь проявление мальчишеской застенчивости, на старших его манера держаться действует ошеломляюще, но была бы совершенно невыносима в менее обаятельном юнце. Быстрый, как молния, он произносит свою реплику, чуть только вошел в дверь.
Молодой человек. Я не опоздал?
Девушка. Опоздал. Все уже кончено.
Молодой человек. Орала?
Девушка. Еще как! Познакомьтесь, мистер Валентайн, — это мой брат Фил. Фил, это мистер Валентайн, наш новый зубной врач.
Валентайн и Фил обмениваются поклонами.
(Не останавливаясь, она выпаливает разом.) Он здесь всего шесть недель, не женат, дом не его, мебель хозяйская, оборудование взято напрокат; он чудесно вытащил зуб, с первого раза, и мы с ним большие друзья. Филип. Приставала с расспросами?
Девушка (словно в жизни этого с ней не могло быть). Что ты!
Филип. Ну и прекрасно. (Валентайну.) Мистер Валентайн, как мило, что вы на нас не сердитесь. Дело в том, что мы в Англии впервые, и наша матушка уверяла нас, будто здешняя публика встретит нас в штыки. Не хотите ли с нами позавтракать?
Валентайн только ахает, ошеломленный бешеным темпом, в котором развивается его новое знакомство; впрочем, он все равно ничего не мог бы сказать, так как близнецы тараторят стремительно и без пауз.
Девушка. Да, да, мистер Валентайн, непременно.
Филип. В половине второго. Морской отель.
Девушка. И тогда мы скажем маме, что нашли добропорядочного англичанина, который согласился с нами позавтракать.
Филип. Ни слова больше, мистер Валентайн. Мы вас ждем. Валентайн. То есть как это так — ни слова больше? Да я и вообще еще не сказал ни одного слова. Позвольте спросить, с кем я имею удовольствие беседовать? Не могу же я в самом деле завтракать в Морском отеле с совершенно незнакомыми мне людьми.
Девушка (беспечно). Вздор! Чепуха какая! У самого за шесть недель один пациент! Вам-то не все ли равно?
Филип (степенно). Нет, Долли, основываясь на своем житейском опыте, я вынужден согласиться с мнением мистера Валентайна. Он прав. Разрешите мне представить вам мисс Дороти Клэндон, обычно именуемую Долли.
Валентайн отвешивает Долли поклон. Она в ответ кивает.
Меня зовут Филип Клэндон. Мы с острова Мадейра, но тем не менее вполне порядочные люди.
Валентайн. Клэндон?! Вы случайно не родственники?..
Долли (с неожиданным отчаянием в голосе). Да, родственники.
Валентайн (удивленно). Прошу прощения!
Долли. Родственники, родственники! Все кончено, Фил! О нас уже и в Англии все знают! (Валентайну.) Ах, вы и вообразить себе не можете, как тяжело быть родственниками знаменитости, когда никому нет дела до того, что вы представляете собой сами!
Валентайн. Простите, но джентльмен, которого я имел в виду, ничем не знаменит.