- Знаешь люба моя, что уразумел? – отрешенно, спросил мужчина. - Не спроста меня Адуном назвали. Знать должно всю жизнь одним перстом прожить. И не вместно мне жены, да детей обресть. - Встал и вышел из избы.
Опосля сбегал от меня и словом не давал перемолвиться. Увыхаживал, конечно, кормил, да так ни одного звука и не проронил. Я ревела, билась, чтоб хоть выслушал. Да напрасно... А еще через месяц погнал меня и велел не возвращаться. Я так и ушла, куда глаза глядят. Бродила, покуда до Болоня не добралась, а там уж много позже и до Бурзомецкого. Тут в лесу и осела. Избенка эта, от охотников каких-то осталась. - говорила, осматривая свое имущество. - С летами, мне ее деревенские мужики подлатали и баньку с сараями справили, так и живу с той поры. - говорила Сения, оглядывая избу. - А про в Вятненское... - взяла паузу лекарка и задумчиво вздохнув, договорила. - В то лето, там знакомый мой бывал, я к нему и поехала разузнать, знает ли, что об Адуне? Он его знавал еще до того, как я к нему в обучение попала. Вот потому, ты и народилась, когда меня здесь не случилось. – закончила свой рассказ знахарка, сызнова повязывая платок.
- Погоди, а что значит Адун?
- Адун, значит один. – медленно поднялась старуха и молча вышла на двор.
А я осталась сидеть на лавке погруженная в свои мысли. Внутри меня бушевала буря. Непонимание, печаль, ярость, жалость, осуждение.
Почему он ничего не объяснил? Он же взрослый мужик! В конце-то концов! Почти тридцать лет тогда было. Просто прогнал! И, как он мог? Неужели не понимал? Девчонка подросток, первая любовь, беременность, выкидыш, куча комплексов и психологических проблем и вишенка на торте - ворожба, которой противиться невозможно. Скорее всего, он и оправдание себе придумал, чтоб совесть не грызла? А может и нет! Просто инфантильный ублюдок! Этот поступок! У меня просто нет приличных выражений, чтоб охарактеризовать степень моего негодования в должной мере! Это, как минимум, не по-человечески. И ведь, наверняка, вывернул всё так, будто он из лучших побуждений старался? Если исключить чудесную составляющую происходящего, то это просто мелочно и гадко. Разве, так можно? Она же была, еще совсем наивная и неиспорченная девчонка! Хотя бы выслушал её, растолковал от чего так, а не иначе. Как собаку на улицу выгнал и всё! Тварь просто! Какая же он трусливая и жалкая тварь! Я прямо так и вижу, как он ее провожает: «Иди-ка ты любимая и живи, как хочешь! Не мешай мне, я тут буду своим горем упиваться. А-то, видишь ли, Боги меня одиноким назвали и мне вот тут, в доме, в котором ты росла, считала своим, нужно в одиночестве пострадать и поплакать. Кто вообще так делает? Он же жил с ней тринадцать лет, растил, воспитывал своим примером. Зачем спал-то тогда? Или что, он не знал откуда дети берутся? Должен же был думать о последствиях, или хотя бы видеть, что выросло из воспитанницы и научиться находить подход? И её я, на тот момент, понять могу. Куда скитаться? В теле бум гормональный: «даешь тихую жизнь и гнездование!» А тут непонятно куда, непонятно зачем? Тут и гнев божий в перспективе не напугает. Боги, где-то там далеко. А вдруг и не заметят? У меня, вот до сих пор, до конца не получается принять, что боги и ведуны здесь не простой звук, а материальная сила. Хоть и были некоторые проявления, я чувствовала влияние энергии и у жертвенника, и когда Рогнеду лечили. Но это всё равно не то! Богов я тут так и не увидела. Сны были и только. Правда, родные мне в видение явились, благодаря берегине. Но в прошлой моей жизни обыватели часто говорили: "Есть люди, которые, прошлое видят и с духами общаются, и лечат, поплясав вокруг костра с бубном." - злилась осуждая и, наконец, выдохлась. - Эх, что-то я разошлась. Нужно пойти узнать, чем Сения занята. Время к вечеру, пора уже на вечерний обход по хозяйству.