Не долго думая, направилась покормить скотину, да поглядеть заодно, куда подевалась наставница. Преодолев крыльцо, обошла избушку и заглянула в сарай, насыпала зерна Белянке и курам. Поставила воды, в углу у клети взяв скамейку и пристроив её рядом с Белянкиным бочком, выдоила молочницу. Закончив, вернулась в избу и процедив молоко, пошла искать знахарку. Заглянула в баню, в холодник, но так и не обнаружив пропажи, остановилась на краю леса, где виднелась хорошо утоптанная тропинка, уходящая далеко в чащу.
- Для зверья больно широка... - рассуждала присев на корточки и осмотревшись, - и след лаптя в кучке пыли виден. Да и размер, как раз лекаркин. Других взрослых, с такой ступней, здесь уже давненько не было. Последний с неделю тому назад поправился. А моему до такого ещё десяток лет расти. Да и тропку эту, не так-то легко углядеть. - решила для себя и от нечего делать, двинулась в этом направлении.
- Да, ёлки палки! - Ругнулась в сердцах, споткнувшись через очередную корягу. - Сколько уже брожу? Минут десять, а знахарки так и нет. Пожалуй, еще парочку поищу и вернусь обратно. С бабкой уж точно ничего не случится, а вот я по темноте, вполне, могу и заплутать. - рассудила, замечая стремительно краснеющее небо.
Глядя вперёд на тропу, увидела, как за следующим разлапистым кустом, тропинка сворачивает вправо, прибавив шагу и миновав растение, обнаружила довольно высокий пригорок, по которому, ко мне на встречу, тяжело поднималась ведунья.
- Чего ты здесь? – Прокряхтела старуха. – Что понесло тебя сюда? В болото решила угодить?
- Нет. - ответила миролюбиво, я ж не намеревалась так далеко забредать. - Вот с хозяйством управилась и решила прогуляться. Поглядеть, куда меня тропка заведет?
- Вона чего. – хмыкнула знахарка, проходя мимо. – Поглядела? Так давай обратно.
Я пожав плечами, последовала за наставницей, облегченно напевая про себя: «Довела меня, тропка дальняя до вишнёвого сада…»
-Сения, ты про поветы говорила, – завела разговор, поглядывая на спину, впереди шагающей, бабки. - Это, что такое - повет?
- Повет- это земля, что княжичу принадлежит. – бухтела лекарка, сохраняя набранный темп движения. - Наш называется Болонский, по самому большому граду, что в землях этих стоит. Правит у нас княжич Яволод. Ты ж была в Болоне давеча? Видела чай, как избы по горке вверх расставлены? Вот его терем на самой верхушке града, с луковками вместо крыши. Городов у нашей земли не то, что бы много, но с десяток наберется, а деревень и сел, и не счесть, где-то всего три избы на пригорке стоят, а всё одно - деревня. Границы у нашего повета: от реки Неясоти, до леса перелужского. - поясняла ведунья, показав направление рукой куда-то вправо от себя. – В соседях с колояровой стороны, Поромольский повет. Там свой князь и города свои. Тож с десяток, а мож и больше. У промольцевских не бывала, чем, да как живут, не ведаю. А рядом с ними в соседях милоевские. А уж с фаттеной сторонки, края Северного перелогича лежат. Там река Миронка, да до того широкая, что и пяток ладий разойтись может. – рассказывала женщина, зашагав чуть бодрее. - Ты учти Ведка, на каждой земле свои законы и порядки. День придет, пойдешь по мИру. В беду угодить на чужбине легче лёгкого. Люда разбойного всюду полно. Даже у нас в лесах тати бродят. До города-то вона, не далече. Хорошо хоть, село не велико и поживиться нечем. Звонкую у нас не заводят, все с соседями припасами отдаются. А так-то в иных владениях, даже монеты свои имеются. Сами княжичи их и отливают, с ликами своими или зверьем каким. Мудрёное дело… - восхищалась вещунья, оглядываясь на меня. - Вот я знаю, что в Семеустьене ведун Слуд мастеровой. Дар у него есть редкий, с металлами говорит. И прям голыми руками на монетах лики Убиновы выжигает. Сама я не видела, но слышала о нём.