- Ну, благодарствую на добром слове! - прокомментировала ехидно. - Что ж ты такого сотворила тогда?
- То мой грех. И тебе о нем знать без надобности. - отозвалась удручённо.
А я просто смотрела, на пожившую свое, ведунью, наверняка, хлебнувшую в жизни горя и решила не ерничать:
-Что с книгой-то, ты не договорила? - протянула, стараясь скрыть неловкость от своей бестактности.
- Они у всех знающих разные. Как и знания, и умения отличные. Кто заговоры на удачу и одержание победы хранит, да и всё, что обогатить простого человека может. Кто заговоры для красоты придания: ну, ежели девка в семье страшною уродилась. - рассказывала старушка, корча гримасы. - Всякое бывает... Мои вот, на лЕкарство и сил обретения, более всего. Потому-то, ко мне со всех окрестных деревень хворых и свозят. Ты заруби себе на носу: ведун завсегда людям помощь оказывать должен! Не смеет наше племя, мимо чужой просьбы и беды пройти. Иначе, дар сам своего хранителя изничтожит. Потому и выходит, что бобыли мы. Нет в нас единого. Каждый в свою дуду дует. Оттого ведун ведуна редко когда выручить и подсобить, чем тайным может, да и не хочут.
- Как так, а почему? - удивилась озабоченно.
-Ну, ведовство и само по себе дело мудрёное, много всего соблюсти в обрядах надобно, а ведовство на знающем, вообще задача не всякому посильная. Даже простые заговоры на нас не так ложатся, частенько, искра в чудодеях наговор по себе коверкает. Оно вроде и всё, как надобно делаешь, ды-к всё одно не получается и выйдет ли заранее, никогда не угадаешь. Ты Ведка крепко запомни: коли, вдруг, ведуну пособить треба, то силу в крайнем случае пользуй, травами там, настоями, а ли ещё чем. А силу не вздумай! Токмо ежели выхода другого не сыщешь. Даже собаке дворовой подсобить проще, чем любому ворожею. Поняла?
- Угу, - буркнула, отпивая сбитень. - Так, где книга?
- Обрядник она называется. – буркнула Сения пренебрежительно. - Вот какая же ты Ведка торопыга, негоже это в учение, жизнь твоя долгая будет и нечего спешить, все равно выше чела не кувыркнёшься. – отворачиваясь сказала старуха и поднялась. – Основы я тебе вложу, они для всех одинаковы, а потом уж и своим умом дойдешь. Вот. - бормотала знахарка, проходя к сундуку в углу комнаты. - Тут и заговоры мои и богомолицы те, что потом при любом умение тебе добрую службу сослужат. Коли лечить не сумеешь, все равно польза будет. А о мире, людях и других существах, что водятся поведаю, но это, как потеха будет. Ведь нужно и травничеству тебя обучить, и как зелья составлять, и все самые действенные наказы по снадобьям передать. А то мало ли, что в жизни стрясётся? - Да и странствовать тебе ещё... - рассуждала сосредоточенно, - к тому, тоже готовой быть надобно. Лишь Тайя и знает, куда тебя нелегкая занесет! - бухтела бабка, согнувшись в три погибели.
Приоткрыв крышку сундука и пошарив в тёмном нутре, Сения выудила на свет довольно увесистую и необычную на вид книгу, сделанную из деревянных пластин, с выжженным на них неопределяемым рисунком, торчавшими со всех сторон неровно сшитыми берестяными и кожаными листами, которые были связанны между собой верёвкой и продеты сквозь дыры в обложке.
Отряхнув её от пыли, сильно дунув, ведунья краем фартука вытирая фолиант, направилась обратно, где я с любопытством поглядывала на, неспешно приближающуюся, наставницу.
- Так вот он какой, обрядник? – пролепетала восторженно, заглядывая в руки старушки.
- Да... Эх, незадача! - огорчилась лекарка. - Тебя ж ещё и читать обучить следует! - возмутилась расстроенно, укладывая книгу на столешницу и присаживаясь на прежнее место.
- Так я умею уже. - вставила обнадеживающе, - батька меня вместе с Зелеславом грамоте обучал, по листку одному, вроде выходило читать. – произнесла в нетерпении, ёрзая на лавке.
-Давай, ты уже сюда мою прелесть! - думала жадно, желая скорее дорваться до чтива.
Сения удивлённо поглядев на меня, сморщила в неверии лоб и потянувшись, открыла тяжёлую обложку и повернув рукопись ко мне, приказала:
- Прочитай! - ткнула пальцем в страницу.
Стремительно приподнявшися и сев поудобнее прямо на корточки, чтоб повыше. Заглянула в толстый, с покорёженными краями, жёлтый, берестяной лист.
- Будьянов корень для мази от гнили.
Мазь на барсучем или гусином сале.
Перво-наперво, надобны семена Расторопши, цветущие в месяц Игельда у болота…
- Хватит. – прервала на полуслове бабка. - Верю. Ну, что ж. Чего диву даваться? Ведара чай, а не Матрена какая… - пробубнила старуха, забирая книгу ближе и перелистывая её в начало, но внезапно приостановилась и сказала: – Давай-ка, пока отложим? Дела уже дожидаются, а, как отобедаем, тогда и займёмся.