Слезы, которые наворачиваются мне на глаза, проливаются мгновенно. Я знала обоих мужчин недолго, но они защищали меня. Они не заслуживали такой смерти.
— Больше некому тебя защитить, — сообщает мне мужчина.
Я оглядываю кафе. Здесь еще есть живые люди, но они молча прячутся под столами, надеясь, что их не заметят.
Я вижу нескольких официантов, сгрудившихся за стойкой бара ресторана. Наверняка кто-нибудь вызовет полицию. Если полиция доберется сюда, возможно, у нас появится шанс.
— Никто не придет, — говорит мужчина, как будто читает мои мысли. — У нас есть друзья в правоохранительных органах, которые рады на некоторое время закрыть на это глаза.
— Чушь собачья, — огрызаюсь я.
— О, не пойми меня неправильно — рано или поздно сюда доберутся копы, — соглашается он. — Но они будут слишком поздно, чтобы помешать мне взять тебя... и сбросить твое отродье с гребаного моста.
Я не позволю ему увидеть мой страх. Я не позволю ему увидеть мой страх. Я не позволю ему увидеть мой страх.
Я повторяю мантру в своей голове, пока она не станет правдой. Пока я не получу контроль над своим телом, своими эмоциями.
Мои дни, когда я забивалась в угол, пока жестокие мужчины делали со мной самое худшее? Те дни прошли.
Теперь я жена Дона.
— Когда я видел тебя в последний раз, это маленькое дерьмо было у тебя в животе, — замечает он.
Я пристально смотрю на него, пытаясь узнать эти глаза, но у меня ничего не получается.
— Кто ты? — Спрашиваю я.
— Вау! Мне больно, — саркастически выдыхает он. — Я думал, ты помнишь, как пыталась вырубить меня в той дерьмовой забегаловке.
— Сара, — выдыхаю я.
— Так ее звали? — Спрашивает он. — Да, она была милой задницей. Не то чтобы мне довелось ее попробовать.
Он шевелится, и я вижу крошечный отблеск чернил на его горле.
Мужчина с татуировкой орла.
Я непонимающе качаю головой. — Зачем ты здесь? — Спрашиваю я. — Что тебе от меня нужно?
— О, я точно знаю, чего я хочу, — говорит он мне. Его тон делает его идеи по этому поводу отвратительно ясными. — Но, к сожалению, с моими потребностями придется подождать, пока Будимир не закончит с тобой.
Я так и знала.
Я знала это с самого начала, и все же это открытие до сих пор режет меня, как острие кинжала.
— Ты работаешь на него?
Он медленно кивает. — Он завербовал меня и моих людей несколько месяцев назад, — говорит он мне. — Конечно, твой парень пытался сделать то же самое не так давно. Но мы уже выбрали свою сторону.
— Тогда ты сделал неправильный выбор, — говорю я ему с силой, которой не чувствую.
Пальцы Тамары сжимаются вокруг моей руки, и только тогда я понимаю, что она все еще держится за меня.
— Неужели? — спрашивает он с легким удивлением.
— Нам нужно идти, — настойчиво говорит другой человек в маске, подходя к Татуировке Орла.
Он полностью игнорирует своего партнера и не сводит с меня глаз.
— Твой муж мертв, — прямо говорит он. — А если и нет, то скоро будет. Будимир контролирует все банды на западном побережье.
— Ты не знаешь моего мужа, — шиплю я. — Артем Ковалев заберет то, что принадлежит ему. И когда он это сделает, он раздавит каждого дурака, который выступит против него.
— Это правда? — он хихикает.
— Это гребаное обещание.
Я вижу убийственную улыбку, которой он одаривает меня, по морщинкам в его глазах. Он делает шаг вперед, так что оказывается всего в футе от меня.
Я отшатываюсь от него, прижимая Феникса еще крепче к груди.
— Вот мое обещание, — шепчет он. — Как только Будимир закончит с тобой, я собираюсь трахнуть тебя так сильно, что ты расколешься прямо посередине. А потом ты будешь благодарить меня и умолять о большем.
Я плюю ему в лицо. — Пошел ты.
— Отлично! Мне нравится немного сопротивления в постели, — посмеивается он. — Мне нравятся женщины, которые дают сдачи. От этого ломать их становится еще интереснее.
Моя кровь кипит от страха и гнева в равной степени, но у меня нет никаких средств нанести ответный удар. Тамара сжимает мою руку, а Феникс все еще громко плачет у меня на груди.
Татуировка Орла выпрямляется. — А теперь давай убираться отсюда к чертовой матери.
Он подает знак своим людям. Двое из них приближаются к нам. Я немедленно отступаю, держась за Тамару и Феникса.
— Не будь сейчас гребаной дурой, — стонет Татуировка Орла. Затем он смотрит на Тамару. — Ты можешь проваливать. Нам нужны только она и это отродье. А теперь отойди в сторону.
Тамара действительно начинает двигаться, но не отступает в сторону, как ей только что приказали. Она делает шаг вперед, становясь между ним и мной.
— Нет, — говорит она.
Мое сердце сжимается.
Я знаю, чего ей стоит это сделать. Она напугана, и даже если бы я не услышала страх в ее голосе, я вижу его в ее дрожащем теле, когда она стоит прямо передо мной и Фениксом.
Она заступается за меня.
Делает то, что ей следовало сделать несколько месяцев назад.
Искупает свои грехи — храбростью, сердцем, верностью и любовью.
Татуировка Орла пристально смотрит на нее и глубоко вздыхает.
— Гребаная идиотка, — рычит он.
Он поднимает пистолет, но прежде чем я успеваю хотя бы закричать, он стреляет.
Тамара падает на пол — вздох навсегда застрял у нее в горле.
— Нет! — Я кричу, но прежде чем успеваю сделать шаг к ней, двое мужчин хватают меня.
Они начинают тащить меня к двери, и все, что я могу делать, это кричать, умолять и проклинать их всех, прижимая к себе своего ребенка и оплакивая еще одну невинную жизнь, отнятую — из-за меня.
Как раз перед тем, как они выталкивают меня за дверь, я оглядываюсь на безжизненное тело Тамары. Я вижу лужу крови вокруг нее, но ее лицо опущено и невидимо для меня.