Я отстраняюсь, не зная, что собираюсь сказать, но прежде, чем я успеваю произнести какие-либо слова, он наклоняется и целует меня.
— Я люблю тебя, Холли.
Его слова приносят ещё больше радости. Я чувствую, как слёзы жгут мои глаза.
— Я тоже тебя люблю, — шепчу я.
Я чувствую, как Ник водит рукой по моему позвоночнику, по пояснице и, наконец, по изгибу моей задницы.
— Что это здесь делает? — спрашивает он и сжимает мою задницу. Моё тело мгновенно становится для него податливым.
Я слежу за его взглядом и улыбаюсь, когда смотрю на красный бархатный костюм Санты, аккуратно сложенный на диване. Мой сюрприз для него. Я ухмыляюсь.
— Я надеялась, что мне удастся посидеть на коленях у Санты, — отвечаю я, закусив губу и гадая, будет ли мой мужчина мне подыгрывать.
Он шлёпает меня по заднице, качая головой, но улыбается, и, возможно, это всего лишь плод моего воображения, но мне кажется, что я вижу рождественский огонёк в его глазах.
— Малышка Холли вела себя хорошо или озорничала в этом году? — спрашивает он, и меня переполняет радость, когда он принимает на себя роль, которая изначально свела нас вместе.
Я, наверное, ненавидела бы эту игру с кем-либо ещё, но Ник не просто кто-то. Он — всё, и мне нравится всё, что мы делаем вместе. Я думаю, это просто ещё один признак того, что он тот самый. Даже если другие думают иначе, я знаю, что это правильно.
Мы принадлежим друг другу.
Ник притягивает меня ближе и издаёт низкий рычащий звук.
— Я чертовски люблю тебя, малышка. Ты совершенство, Холли, детка.
Я чувствую, как мои щёки горят, потому что даже после года, проведённого с Ником, бабочки никогда не улетают, и я знаю, что так будет всегда. Не пройдёт ни одного Рождества, в которое я не попытаюсь попасть в список очень, очень непослушных Санты.
В любом случае, список хороших переоценён.
Конец