«Нет, — мысленно залепетал он в предчувствии чего-то неотвратимого. — Нет-нет-нет».
— Бабушка умерла, Стив, — на выдохе закончил Этан. Было не слышно, но мужчина плакал. — Я прошу, скажи сестре сам. И скорее отправляйтесь домой. Ты все понял?
Юноша кивнул, но вспомнил, что во время разговора по телефону кивка не слышно.
— Да…
Отец завершил звонок, а Стивен почувствовал безграничную опустошенность, словно где-то внутри, где когда-то цвели сады чувств и эмоций, все смела черная пыльная буря. Плодородные земли его внутреннего мира растрескались и высохли, солнце, что грело с теплотой бабушкиных рук, навечно затмил клубящийся тьмой смог.
«Я не верю. — Стив искренне не понимал, как такое могло произойти. Еще на этих выходных он видел бабушку, прикасался к ее рукам, они так здорово пообщались. Ей было значительно лучше. — Нет, человек не может так внезапно взять и умереть. Не может… Я не чувствую, что ее больше нет. Может, это какая-то ошибка? Или она решила разыграть нас? Бабуля была шутницей, но не настолько. Это была бы злая шутка. Господи, я ведь не готов… Совсем не готов».
Баз и Верзила тоже молчали. Они все слышали и теперь выглядели до нельзя виноватыми. Может, им и не хотелось этого показывать, а хотелось поддерживать образ беспощадных опасных парней, но стыдом заливало против воли. Никто не собирался извиняться, но больше Веста ни разу не ударили. Ему вернули телефон.
У Стивена вдруг отключились все чувства. Стало плевать на боль и на то, что он весь испачкан собственной кровью. Его первый близкий друг ушел из жизни. Человек, которому он мог доверить все, что угодно. Человек, который мог дать дельный совет.
Он вспоминал, как бабушка учила его считать и никогда не ругала, когда не получалось. Она сперва беззлобно смеялась, а затем говорила: «Стив, я ставлю мороженное на то, что ты сегодня не сможешь выучить таблицу умножения». И это срабатывало. Ради мороженного и прогулки с бабулей по парку аттракционов в Городе-1, куда они так любили ездить, маленький Стивен был готов на все, что угодно. Ведь с бабулей было так весело: она много шутила, любила рассказывать истории из своей молодости, которые очень вдохновляли, мотивировали быть лучше. Так ее рассказ о друге-летчике воодушевил Веста собирать модели самолетов. Они были такими красивыми и до мелочей похожими на настоящие воздушные суда. Как жаль, что однажды отец заставил избавиться от них, потому что они, как он выражался, «превращали комнату в свалку». Несколько моделей удалось сохранить благодаря, опять-таки, бабушке. Она поставила их в своей комнате на полку книжного шкафа, утверждая, что ей хобби внука очень даже нравится. Но больше Стив самолеты не собирал.
Губы парня задрожали, и он сжал их в плотную тонкую линию. Закусил до крови, лишь бы не плакать.
Дверь в мужской туалет снова открылась с чрезмерным размахом. В проходе теснились Ди, Лаура и рассерженный тучный мистер Уорд в прямоугольных черных очках.
«Все как во сне». — Вест опустил взгляд. Мир вокруг стал слишком ненастоящим. Диера затрясла брата, ее прохладные пальцы полезли к его опухшему носу, но тот никак не реагировал. Она что-то говорила, ее голос был громким, а слова четкими, но Стивен никак не мог сосредоточиться на том, что именно она говорит.
Полная апатия. Хотелось упасть на холодную плитку и отключиться. Просто стать частью небытия, и больше никогда ничего не чувствовать и не видеть.
— Стив! Стивен! — Диера паниковала от беспомощности. С участием Белл, девчонки помогли Весту подняться и довели его до медпункта. Для самого же парня это путешествие превратилось в мгновенную смену кадра.
Приятного вида медсестра помогла остановить кровь, но настойчиво рекомендовала обратиться в травмпункт, чтобы вправить нос. Когда лицо Стива умыли ледяной водой, он будто проклюнулся из яйца.
Тяжело задышав, парень повернулся к младшей сестре и скорчился, словно в болезненном приступе.
— Ди, — несчастно застонал он.
— Не волнуйся, мистер Уорд сказал, что отстранит эту недобанду от уроков. Может быть, их вообще исключат, — заверила девушка. Лаура хмуро сидела рядом с ней на железном стуле и покачивала ногами.
— Ди. Бабушки не стало. — Слова дались Стивену нелегко. Каждое отнимало силы, просачиваясь сквозь густой раскаленный ком в горле. Когда лицо сестры исказилось скорбью и немым отрицанием случившегося, ему стало еще хуже.
Он понимал: теперь они вдвоем разрушаются. Крошатся, как забытая булочка. Их жизнь изменится навсегда и ничего нельзя исправить.