— Болезненно.
Щиты… Щиты… Односложные ответы были ничем иным, как защитной реакцией — Зак это прекрасно понимал, он не мог допустить, чтобы друг замкнулся. В этот сложный период жизни непозволительно было бросить его состояние на самотек. Ведь что же он тогда за друг такой?
— Послушай, — начал он, усевшись за стол. — Я понимаю, что тебе сейчас жесть, как больно. Но если ты зациклишься на паршивых эмоциях, ты впадешь в депрессию.
— Предлагаешь хохотать и веселиться сразу же после похорон? — Стив сел напротив товарища и, наконец, одарил его взглядом, полным тяжести и усталости.
— Ты не так воспринимаешь сказанное мной, — нахмурил рыжие брови Моллин. — Сейчас ты должен объявить войну печали и апатии. Уж поверь, это дерьмо обязательно воспользуется твоей временной слабостью. Поддаться проще всего, ведь кажется, что ты совсем немного похандришь, а потом как расправишь плечи. Это только так кажется, — он выставил указательный палец перед самым носом Стивена. — Ты ни хрена не очухаешься. Тебя затянет на дно озера меланхолии и прокрастинации. Если это случится, то, считай, все. Ты превратился в бездушный мешок с потрохами.
— Звучит дерьмово.
— Да, Стив. Дерьмово — это мягко сказано.
— И что же ты предлагаешь?
— Я предлагаю… — Захария загадочно ухмыльнулся, став похожим на демона-искусителя. — Свою помощь. Не позволю тебе вязнуть в унынии, старик. Главное в каждом горе — это занять мозги. Занятиями, новыми мыслями, впечатлениями. Ты весь день варился в себе, как картофель в супе. Хватит, Стив. Мы с тобой сегодня едем в Город-1, в парк аттракционов «Планета развлечений».
— Зак, я…
Тот перебил, резко повысив голос:
— Никаких возражений, я сказал!
Вест хотел возмутиться, он не собирался нарушать свой траур, посчитав такое поведение некрасивым по отношению к покойной бабушке, но в этот момент зазвонил телефон.
— Робрет, — обреченно протянул Стивен.
— Его с нами не зови, — зашипел Зак. — Он будет занудствовать так, что не только ты, но и я в депрессию впаду.
— Но он же наш друг.
— Ничего страшного. Соври ему что-нибудь, чтоб не обиделся.
Стив поднес телефон к уху.
— Да?
Голос Роба был достаточно сильным, чтобы его можно было услышать даже без режима громкой связи.
— Привет, Стивен! — бодро отозвался он. — Я услышал о том, что случилось. Мои соболезнования.
— Спасибо. — Весту уже опостылело слышать эту фразу. Она делала только хуже, так как звучала сухо и пусто, будто лицемерная затычка бреши в диалоге. Хочешь поговорить о чем-нибудь своем со скорбящим? Вырази соболезнование, как начало разговора! Хочешь что-нибудь спросить или попросить? То же самое!
— Диера сказала, ты сегодня не ходил в школу, и я подумал, что тебе пошло бы на пользу развеяться. Может быть, сходим погулять?
Захария припадочно замотал головой.
— Нет! Нет, — почти беззвучно, одними губами произносил он, а затем сложил предплечья крест-накрест в запрещающем жесте.
— Эм… — глядя на товарища, Стивену стало очень неловко. Он ценил то, что Роберту не плевать на его состояние и что тот искренне желает поддержать, но вот реакция Захарии…
Парень заметался.
«Я поступлю, как свинья, если не соглашусь и не приглашу Роба присоединиться, — размышлял он, поджав губы. — Если он узнает о том, что мы с Заком намеренно от него открестились, то жутко расстроится, — Стив вновь пронаблюдал за кривляньями Моллина. — А если Роб будет с нами, то на меня обидится Зак. Ох, можно подумать, мы собираемся в парке вытворять что-то аморальное, чему Роберт бы воспротивился… Не думаю, что он бы помешал нам кататься на аттракционах и поедать мороженное. Черт. Как же мне поступить?»
— Стив? — насторожился от молчания Роберт. — Ты тут?
— Да, я слышу тебя, — замямлил тот. Затем под гнетом совести низко опустил голову. — Роб, я бы хотел сегодня остаться дома. Мне паршиво. И морально, и физически.
— Оу, — огорченно протянул парень. — Понял. Значит, ты будешь дома?
— Да. Спасибо, что позвонил. Рад был тебя услышать. Пока.
— Э…
Но Брауну-младшему не дали ничего сказать. Звонок завершился, а Стивен Вест горько втянул воздух ноздрями. Он чувствовал себя виноватым. Чувствовал себя паршивейшим другом на всем белом свете.
— Отлично! — хлопнул его по плечу Захария. Он был доволен, как слон. — Очень мило, конечно, со стороны Роберта, но в другой раз. Переживет.
Запищал электрочайник, и вскоре кухня наполнилась ароматом бергамота.
— Не понимаю, чем бы он нам мешал, — пробубнил себе под нос Вест, расставляя чашки на столе.