Солнце было вовсе скрыто кронами деревьев, нависшими над головой. Поэтому, когда дошли до громадной естественной ванны, выбитой в скале падающей струей воды, — остановились передохнуть, но купаться не стали. Сидели, болтали в живописном уголке перед обратной дорогой, потому что дальше пути, как оказалось, не было; впереди шли высокие обрывистые скалы… Санджар, чуть остыв, искупался в ледяной воде и, видя, что его примеру никто не последовал, начал рассказывать сочиняемую на ходу историю.
«В дальние времена Ташкентом правил жестокий хан. Он был из простой семьи и добился высочайшей власти, сначала разбойничая с маленькой шайкой друзей, а потом, уже став богатым, ведя грабительские войны.
Как известно, у узбеков существовало кастовое расслоение общества «хужа» и «пукара». «Хужа» — это привилегированная аристократическая каста, чьи предки совершили «хадж» в Мекку. «Пукара» — простой народ. И поэтому естественно, что хан, выходец из простого звания «пукара», всячески притеснял всех, кто принадлежал к сословию «хужа». Он разорял их поместья, отнимал имущество, рабов и изгнал таким образом из Ташкента много влиятельных и могущественных родов и семейств. Им разрешалось селиться только в этом районе. Отсюда и название города Ходжикент»…
В этом месте Санджар мысленно себе поаплодировал: свел первый конец: Хужакент — Ходжикент.
«Изгнанные, конечно же, интриговали: пытались вернуть политическую власть, имущество, землю и собирали под свои знамена всех недовольных и обиженных. Здесь проходили учебу молодые воины, формировались отряды для борьбы с ханом.
Но хан тоже не дремал: он посылал сюда время от времени хорошо вооруженные карательные отряды.
С приближением ханских войск на холмах зажигались сигнальные костры и, если собиралось достаточно воинов для отпора, — завязывался бой.
В тот несчастный для изгнанных день большой конный отряд, который вел старший сын хана, преследовал убегающий род одного некогда влиятельного князя… Догнали их по дороге в Хумсан… Завязался бой…
Против хорошо вооруженных и обученных воинов дрались не только мужчины, но и женщины, старики, девушки и даже подростки. Но, конечно, победила сила.
Единственная уцелевшая девушка, дочь князя, поскакала по Кергелек-саю. Она была изранена в жестокой сече: ударом копья перебита рука, кровь заливала лицо…
Там, где мы проходили, — напомнил Санджар, — возле фермы, конь под ней пал… Дальше девушка ползла… А по пятам гнался сын жестокого хана с верными телохранителями, чтобы уничтожить последнего свидетеля расправы.
Девушка доползла до этого места, со стоном упала в эти студеные прозрачные воды и…»
Тут Санджар сделал неимоверно длинную паузу, внимательно осмотрел притихшую стайку студенток, как они реагируют на его выдумку, — и, увидев заинтересованные лица, вдохновенно продолжил: «…Легенда гласит… Как только девушка выкупалась в этой ванне, раны моментально затянулись, и она стала красивее прежнего.
Подбежавший сын хана увидел ее, влюбился… И, конечно, женился!!!
И с того времени изгнанным «хужа» было возвращено: все — права, имущество, власть…
А эта ванна стала считаться священной…
Сюда ежегодно привозили девушек и купали при достижении ими совершеннолетия или перед тем, как выдать замуж, чтобы дети были здоровые, семья счастливая, а род неуклонно процветал».
Санджар помнит: не успел он закончить последнюю фразу, как бедные уставшие и продрогшие студентки как будто между прочим завозились, зараздевались и дружно полезли в ледяную, зато «святую» воду…
Половина из них потом простыла и чихала два-три дня…
А по дороге в лагерь студентки все допытывались у Санджара: красивы они уже или еще нет?
С той поры девушки стали самовольно уходить в горы в сопровождении парней, которых они оставляли чуть ниже «Священных ванн», а сами купались в «святой» воде до посинения.
А ведь без учителя физкультуры уходить в горы не разрешалось, хорошо, что все обошлось благополучно.
Самое интересное во всей этой истории, что когда Санджар года через два приехал отдохнуть сюда, на танцах в соседнем лагере две девушки спросили его:
— А вы не были на «Священной ванне»?
— Нет, — удивился Санджар. — А что, даже такая есть?
— Ну-у, вы темный человек! — определили девушки. — Вот, послушайте народную легенду об этой ванне.