Фарид нервничал. Время подходило делать второй ход в игре, а тут появились некоторые темные места. Во-первых, не появлялся Акрам. Неужели загулял? Или взяли? Очень уж не понравился ему тот лейтенантик, что допытывался насчет гостей и их вещей. Если Акрама взяли, почему лейтенант не спросил про рюкзак? Впрочем, даже если его взяли, ему нет смысла рассказывать о рюкзачке? А если его задержали с частью монет? Неужели пошел «сдавать», придурок? Может, не нужно было на «Быка» выходить, а самому все решить с Акрамом? Опасно. Неизвестно, где Акрам взял монетки… Если бы клад, сдал наверняка, не кретин же, понимает, что крупная премия. Значит, там что-то не то… Вот и думай здесь, дорогой Фарид, думай! Значит, появляться только в открытых местах и только с бабами! Или вот что: устрою я им целую серию шушуканий. Пусть разбираются. А что за мной следят — это и ежу понятно…
— Аминов стал появляться в общественных местах чаще и дольше, чем обычно, — докладывал Саттарову Санджар, — со всеми, шутит, шепчется, часто меняет девиц…
— О чем шепчется?
— Да о разном… То анекдоты, то сплетни…
— Как бы главную сплетню не пропустить! — Саттаров полистал недовольно бумаги… — Что дали опросы рецидивистов-домушников?
— Никто ничего не знает… Ищем.
— Плохо ищете. Что Ачилов?
— Молчит… Раскаивается…
— Усильте наблюдение на «толкучке». Вещи Аминова могут уже продаваться…
Зазвонил телефон.
Саттаров снял трубку, слушал молча.
— Только что наши работники сообщили, что мелкий картежник по кличке «Маляр» передал сплетню: «Уголовник по кличке «Бык» поставил на кон золотую монету, оценив ее в 500 рублей. И забрал «свару». Монета осталась при нем. Играли в «секу», или, как ее еще называют, в «треньку».
— От кого пошла сплетня? — спросил Санджар.
— Неизвестно… Будем брать «Быка»… за рога, — усмехнулся Саттаров. — Готовьте операцию!
«Хата», где прятался «Бык», была окружена со всех сторон. Все молчали, ожидая сигнала. В дом только что прошли два человека, дружки «Быка», но его самого пока не было.
Наконец он появился: низенький, квадратный, с головой, почти утонувшей в плечах. В руке у него был элегантный «дипломат».
— Пора? — повернул Санджар голову.
— Подождем чуть-чуть… — шепотом сказал Саттаров. — Надо подойти ближе. Осторожнее, у него пистолет…
— «Бык!» — сказал вор по кличке «Черемшина» (его называли так потому, что он заказывал в ресторанах всегда одну и ту же заигранную мелодию). — Нам показалось, что на той хате, что брали последней, были не только шмотки…
— Если кажется, крестись, Черема! Откуда такие сведения?
— Что было в рюкзаке, «Бык»? — спросил «Макс», детина с угрястым неподвижным лицом и маленькими свиными глазками.
— Макся, братка, ты же видел — там была посуда, я ее вам всю отдал… — ласково пояснил «Бык». — Ты что?
— А что под посудой? Ходят слухи, что ты поставил на карту «рыжую» монетку?
— Да вы что? С телеги упали? Я неделю не прикасался к картам!
— Поклянись! — попросил «Черемшина».
— Падлой буду! Кто же это умный такие слухи распускает, а?
— Открой ридикюль, «Бык»! — хрипло приказал «Макс».
«Бык» ласково оглядел друзей. Губы его зазмеились в усмешке. Маленькие глаза спрятались за прищуром век.
— Он у меня на ключе, други!.. — и бросил «дипломат» на кровать.
— Достань, а мы подождем, — вежливо понукал «Черемшина».
«Бык» медленно полез во внутренний карман…
— Пора! — сказал подполковник и первым пошел к дому.
В этот момент внутри раздались выстрелы. Один, второй, третий… Затем крики, мат, стоны…
И еще грянули два выстрела. И наступила тишина…
Санджар ударил плечом дверь и ворвался в комнату.
— Руки вверх! — приказал он.
В комнате стоял дым. В углу скрючился «Черемшина», обхватив живот руками.
«Макс» сидел, прислонившись спиной к стене, глядя остекленевшими глазами на ворвавшихся сотрудников. Он был мертв. «Бык», еще живой, силился что-то сказать непослушными серыми губами. Он сидел на полу, держась за стул окровавленными руками, глядя на «Макса».
— До-до-достал ты меня, братка… — прошептал он и, улыбнувшись, затих…
— Здесь не все! — сказал Ачилов.