— Не нужно меня впутывать, — с вызовом сказала Никс. — Я обгоню твою тощую задницу в любой день недели, Бенни Имура.
Бенни поморщился.
— Останемся здесь, — проголосовала Лайла. — Впятером мы удержим это место.
— Здесь нет черного хода, — ответил Том.
Лайла задумалась, но ничего не ответила. Она повернулась и глянула на других, а потом нахмурилась:
— Где Чонг?
Все повернулись к двери и поняли, что Чонг не заходил внутрь с ними.
— Он был на улице, когда ты ходила к сараю?
Она кивнула, но сразу же выбежала за дверь. Том отстал только на полшага.
Чонга нигде не было видно.
29
— Этот день просто не может стать еще хуже, — пробормотал под нос Том.
Бенни бросил на него взгляд. Он бы никогда не произнес такое, ведь Вселенная всегда воспринимает это как вызов. Он сложил руки рупором и позвал Чонга по имени.
Эхо разлетелось по округе и вернулось без отклика.
— Ну давай, — прорычал Том с растущим раздражением. — Кто-то настолько умный не может быть настолько тупым.
— Возможно, он отошел в туалет, — предположил Бенни. — Чонг стесняется таких вещей… так что, может быть…
— Он пошел в туалет куда? В чертов дом своих родителей? В двадцати метрах отсюда находится уборная, а повсюду кусты, за которыми он мог бы присесть.
— Он был расстроен, — сказала Никс. — Возможно, он просто хотел побыть в одиночестве.
Том повернулся к ней и наградил ее долгим испепеляющим взглядом.
— В одиночестве? В «Гнили и чертовых руинах»?
Она залилась яркой краской и сразу же снова начала звать Чонга. Как и Том. Только Лайла молчала. Из-за поврежденной гортани она была не способна достаточно громко кричать, но ее медовые глаза ничего не пропускали, пока она поворачивалась по кругу и изучала окружающий их лес.
Лайла сердито глянула на Никс:
— Все мальчики тупые?
— Эй! — воскликнул Бенни.
Никс не ответила. Она снова позвала Чонга, выкрикивая его имя так громко, как только могла, хотя из-за этого болела ее рана. Если Чонг и слышал крики, то не отвечал.
Том очень злобно ругался несколько секунд.
— Я его убью. Я притащу его назад в город и прикую к переднему крыльцу.
— Я помогу, — предложил Бенни, который был так же зол, как и напуган.
Том перевел взгляд от линии деревьев на солнце и обратно.
— Черт. — Он повернулся к остальным. — Ладно, всем рассредоточиться. Найдите следы Чонга. У него ботинки с толстой подошвой. Держите оружие наготове и оставайтесь на виду у, по крайней мере, одного человека. Если что-то найдете, зовите! Пошли!
Вчетвером они отошли от станции, словно их откинуло взрывом.
«Его больше нет, — прошептал внутренний голос Бенни. — Будь к этому готов».
Бенни не хотелось в это верить, но его разум продолжал заново проигрывать разговор с Чонгом и последние его слова: «Мне не стоило идти».
— Да ладно тебе, дуралей, — вслух пробормотал Бенни, рассматривая пыльную землю и направляясь к бетону. — Перестань тупить.
А потом он обнаружил нечто заставившее кровь в его жилах похолодеть. Он выпрямился и заорал так громко, как только мог:
— СЮДА!
Прибежали все. Бенни увидел вспышку солнца на мече Тома, когда брат подбежал слева, и блеск на остром кончике копья Лайлы, когда она приблизилась справа. Никс, пыхтя, подбежала сзади. Все они остановились и уставились на то, что он нашел. Никто и слова не произнес. Слова уже были сказаны.
Они были нацарапаны на стороне бетонной плиты, вертикально прислоненной к корням дерева. Чонг оставил им сообщение. Два слова.
Простите меня.
Бенни глянул на то, что лежало за бетонной плитой. Километры белого камня, оставленные ледником. Белые камни, греющиеся в солнечном свете. Ряд камней раскололся на пять отдельных нитей, уводящих высоко в горы и исчезающих во мраке под кроной леса.
Бенни вспомнил основное правило преследования, которому его научил Том: ботинки с резиновой подошвой не оставляют следов на камне.
Было пять возможных путей, а их было четверо. Солнце уже опустилось за вершины деревьев, через два часа стемнеет.
Со страхом Бенни понял, что Чонг, умник, как всегда, выбрал дорогу, по которой невозможно последовать. Испытывая горе и стыд, он убежал.
И они ничего не могли с этим поделать.
30
Лу Чонг бежал так быстро по камням, как только мог. Его сердце колотилось и болело. Бенни возненавидит его за это. Как и Никс с Томом. Однако Лайла… ну, Чонг решил, что Лайла порадуется его уходу. Она презирала слабость, а Чонг чувствовал, что «слабость» стала определяющей его характеристикой. По крайней мере, здесь, в «Руинах».